[KHR! Festival]

Название: Campanula
Автор:  Shark Blade
Бета:  Karamelle
Персонажи: Блюбелл, Кикё.
Жанр: romance, POV Кикё
Рейтинг: G
Диклеймер: моего ни грамма.
Авторские примечания: на артарт.

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль

Блюбелл – в переводе с английского колокольчик. Campanula с латинского, растение с тонким стеблем и соцветием, напоминающим по форме миниатюрный колокол. На языке цветов означает спокойствие, смирение и покорность – разве эти качества присущи Блюбелл?
Шумная ребячливая девчонка, которая время от времени забывает о приличии, виснущая на людях и появляющаяся там, где её не ждут. Маленькая бунтарка, которая ни за что не послушает товарищей, споря с ними и раз за разом нападая – разве эти качества должны быть у одного из сильнейших людей Мильфеоре? Блюбелл настырна, переменчива и упряма, Блюбелл шумная, но её преданность достойна похвалы. Она пойдёт туда, куда ей будет велено, пусть даже будет во всех смыслах мешаться под руками. Девочка, которая не носила ничего кроме балахона и заколок, способная часами находиться в резервуаре с водой, затрачивая на дыхание минимум воздуха. Светло-голубые длинные волосы и яркие синие глаза заставляют спрашивать только одно: почему у этой девчонки такое имя? Почему оно не морское?
Миниатюрная русалка с вживлённой в тело коробочкой – самая проблемная из Шести Погребальных Венков, но без неё едва всё было бы так, как сейчас. Наблюдая за девчонкой изо дня в день, я пытался понять, почему же она носит имя смиренного колокольчика, хотя так далека от этого цветка. Только сегодня, заглянув к ней в комнату всего на несколько минут, я всё понял.
Разметавшиеся по постели светлые волосы, умиротворённое лицо ребёнка, светящееся мягкой улыбкой. Эта девчонка была совсем не похожа на крикливую Блюбелл, которая так любит злить Закуро и доказывать, что она сильнее всех. Но, тем не менее, это точно была она.
Зажатая в тонких руках игрушка заставила усмехнуться – я понятия не имел, откуда такая взялась в Мильфеоре. Миниатюрный Бьякуран с несвойственным оригиналу выражением лица злорадно усмехался потолку, показывая своё над ним превосходство. Лицо спящей Блюбелл сейчас было чем-то необычным, за ним хотелось наблюдать, избегая излишнего шума. Мягкие черты, чуть подрагивающие ресницы и тихое, размеренное дыхание – вот где тот самый колокольчик. Этот образ останется в моей памяти - смиренный и преданный колокольчик, тянущийся к всеобщему солнцу, Бьякурану.

запись создана: 27.10.2010 в 22:19

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Название: Глупая рыбка.
Автор:  Мэй-чан
Пейринг: Бьякуран/Блюбелл
Жанр: драббл
Рейтинг: PG
Диклеймер:Всё Амано
Авторские примечания: Написано на Арт

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль

Она радостно бежит к нему, сбивает с ног, обвивает руками шею и замирает. Замирает, только дышит глубоко и часто. Пытаясь успокоить дыхание и сердце после бега. Она сжимает шершавую белую ткань и скоблит по ней короткими ноготками. Бьякуран даже не думает вставать, и сидит, оперевшись руками, и чуть улыбаясь, следит за шевелящейся маленькой головкой у него на плече. Мягкие голубые волосы Блюбелл скользят по плечам и спине, словно вода, стекающая по грубой ткани. Бьякуран вдыхает их запах - они пахнут чем-то сладким и мятным, возможно морским. Он уже не помнит, как пахнет море.
На ней нет ничего кроме тёмной накидки. Одежда сковывает, словно самостоятельно заключаешь себя в клетку. Блюбелл не любит клетки. Босые ноги замерзают на холодном полу и она подтягивает их к себе, ближе к тёплому телу Бьякурана. Он улыбается и позволяет. У неё порой случается такое, когда ей нужна его защита. Или просто самообман. Блюбелл похожа на маленькую рыбку, попавшую в его руки. Порой он выпускает её поплавать с другими, но она уже слишком привязана к нему и постоянно возвращается в руки. Глупая рыбка.
Бьякуран выдыхает и прижимает девочку к себе сильнее, чтобы подняться на ноги. Хотя, наверное, все уже привыкли, что порой их босс может позволить себе просто сидеть на полу, обнимая полуобнажённую девочку. Блюбелл сжимает форменную ткань сильнее, хоть и знает, что Бьякуран крепко держит её. Нет, она полностью доверяет ему, просто так он ещё ближе. Она вдыхает его приторно-сладкий запах. Он нравится ей. Она знает, что это всего лишь запах его мармелшоу, но он тоже его.
Бьякуран укладывает Блюбелл на диван в своём кабинете. Она недовольно сопит, но отпускает его, поворачивается на бок и поджимает под себя подушку, чтобы хоть что-то держать. Бьякуран усмехается и садится за работу. Её Блюбелл тоже любит. Она вообще любит всё, что связано с Бьякураном. Даже эти пропахшие им подушки и диван. Она улыбается и сопит во сне. Только здесь она может спать спокойно, не боясь кошмаров. Бьякуран не даст им проникнуть сюда. Точно не даст.

запись создана: 25.10.2010 в 21:45

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Название: Пена.
Автор:  .Feo
Пейринг: Бьякуран/Блюбелл, намек на Бякуран/Кикио
Ключ: Не воспринимать всерьёз. "Я уже давно не ребёнок!"
Жанр: драббл
Рейтинг: G
Диклеймер: все Амано-сама.

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль

Блюбелл поджимает губки, обиженно дергая Бьякурана за край пиджака. Тот мягко улыбается, полуобернувшись к ней и бросая это вечное «Не сейчас», и возвращается к прерванному разговору с Кикио.
Девочка сжимает кулаки, топоча босыми ногами по полу, мотая головой.
Какое-то чувство давит изнутри, и отчего-то хочется бегать по комнате, нарезая беспокойные ассиметричные круги. А еще лучше подойти к Джессо, и колотить кулачками того в грудь, пока он не обратит на нее внимание.
И она поступает так, шлепая пятками по кафелю, гордо задирая головку. Вот только к Бьякурану не подходит – тот уже давно ушел с Кикио, изящно придерживая того за спину.
Блюбелл закусывает губку, совсем недетским взглядом сверля стену. Она не понимает! От чего же она никак не поймет! Почему к ней он относится иначе?
На все требования от Кикио объяснения тот лишь ловко уходит от ответа, говоря что-то про слишком назойливых маленьких девочек.
Блюбелл недовольно надувает щечки, но обещает себе во всем разобраться.

Темнота заполонила почти всю комнату, и нарушается лишь неровными бликами света от экрана телевизора. Блюбелл гордо ерзает на диване, ведь ее план удался! Босса Мельфиоре удалось урвать в личное распоряжение долгими уговорами, угрозами и истериками под поводом просмотра фильма. Видимо, ему действительно было нечем заняться.
Девочка украдкой бросает взгляды на скучающую рядом фигуру, пропуская меж пальцев голубую прядку.
- Бьякуран, а ты женишься на мне?
Улыбка тщательно скрывается за упавшими на лицо прядками. Ведь она поняла, наконец-то поняла! Вместо ответа слышится легкий смех, с едва слышимой ноткой издевки в нем. Он такой всегда, впрочем.
- Нет конечно, глупая девочка.
Блюбелл возмущенно вздергивает головку, поворачиваясь всем телом к обидчику, негодующе почти крича.
- Я уже давно не ребёнок!
Сильные пальцы резко хватают за подбородок, больно сжимая. Отчего-то страшно, и приторная улыбка не внушает доверия.
- Конечно, ведь ты моя маленькая русалочка. Только вот такая же бесполезная и поверхностная, как морская пена, откуда ты вышла.
Шурша одеждой, Бьякуран легко поднимается, беспечно выходя из комнаты, что-то насвистывая.
Острые плечики бесшумно содрогаются, слезы обжигают глаза, капая на сжатые до боли кулачки. Наверно, она не поняла.
Пусть она всего лишь пена. Она думала, что Бьякуран – волна. А как волна без пены?
Блюбелл невидяще смотрит куда-то во тьму. Шум телевизора доносится будто извне, хотя и помогает прояснить мысли.
Да, она ошибалась. Бьякуран не волна, он – море. А ее просто слишком мало, чтобы охватить его.

запись создана: 25.10.2010 в 17:46

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Название: Искажение
Автор:  Anglessa
Персонажи: Блюбелл, Тсуна
Ключ: "Как это - не будет по моему?!"
Рейтинг: PG
Диклеймер: чужое
Авторские примечания: где-то на рубеже AU и его видимостью; почти-десять-лет-спустя; вольное приписывание хранительнице дождя имени, так как автор считает, что "Блюбелл" - прозвище, данное ей Бьякураном.

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль


- Смотри, смотри, Джо, этот парень выглядит странным, - Белла кивнула на опасливо озирающегося по сторонам мальчишку, - заблудился, а, Джо?
Тот, кого завали Джо, растерянно накрутил на палец выгоревшую прядь волос и задумчиво пожал печами.
- Думаешь, Бел-Бел?
- Да, да, Джо, - она всплеснула руками, - надо подсказать, Джо!
- Как пройти к психиатру, - скептически дернув бровь, протянул мужчина, - или не заблудиться в больших стенах нашего госпиталя?
- Дурак! Джо, придурок! - Теперь весь её вид показывал негодование и некую досаду.
- Но-но, Бел-Бел, я ведь твой лечащий врач... Даром, что ты со мной фамильярничаешь...
- И все равно дурак.
Холодный ветер подхватил её легкие волосы в свои ладони, спутывая шелковистые пряди блекло-голубоватого цвета, которые раньше, наверняка, были яркими лазурными.
Как небо.
Как мазок чистой акварелью.
Как касатки в океане.
Светлый плед, укрывающий ноги Беллы, слабо трепыхнулся, но почти сразу же оставил свою попытку податься навстречу щекочущим волнам ветра. Словно птица, которой подрезали крылья. Словно сама Белла.
Искажение.
Обман зрения.
И оптическая иллюзия.
Иногда ей казалось, что каждая грань мира ловила её отражение, будто насмехаясь, издевательски хохоча в спину.
И бывало нестерпимо больно.
И потерянно.
Поэтому Белла, широко улыбаясь, увлеченно замахала руками, привлекая внимание мальчишки.
- Эй, - и закивала, когда он робко указал на себя пальцем, - ты, ты! Скорей, иди сюда!
Доктор удивленно хмыкнул, заметив, что парень все же не проигнорировал почти приказ Беллы и подошел, остановившись близко-близко от них, спрятав руки за спину.
Оказалось, это был вовсе не подросток, а скорее молодой мужчина. Непозволительно молодой, говоря точнее, потому что ломанный острый силуэт, долговязое тело, взъерошенные волосы и переполненные немым страхом глаза делали его каким-то не сформировавшимся, очень юным и нелепым. Его лицо и шея были покрыты неровными алеющими пятнами, которые свидетельствовали либо о смущении, либо о изнуряющей прогулке, проходившей в большой спешке. Губы закушены, а плечи подрагивали, грудь вздымалась, спеша насытится кислородом, что было заметно даже под офисного вида костюмом.
- Как тебя зовут? - Белла уронила подбородок на скрещенные между собой пальцы, внимательно всматриваясь в медовый блеск глаз.
- ... Савада Тсунаеши, - запнувшись, пробормотал мужчина, умудряясь коверкать звуки и ломать слова, словно корку хлеба пальцами.
- Ты китаец?
Теперь её внимание перекочевало в подозрительность и даже какой-то сущий детский восторг. Стоявший позади Джо кашлянул в кулак, пытаясь сдержать невольный смех.
- Простите?
- Национальность твоя какая?
Лицо Савады озарила совершенно неподдельно-искренняя улыбка.
- Я из Японии.
На этих словах Белла просияла, хлопнула трижды в ладоши и поманила к себе доктора, ухватив его за галстук. Выражение заинтересованности на её лице било все пределы, а хаос слов сплетался в чудный узор ласкающих слух фраз. Кажется, даже ветер подпевал ей и птицы, что удобно устроились на раскинувшихся ветвях деревьев, тянули свои звонкие мелодии в такт.
- Я всегда хотела побывать в Японии! - Воскликнула она с легким акцентом, словно бы чужой язык вмиг стал для нее родным.
Изумленно уставившись на девчонку, Савада сглотнул и отдернул ворот рубашки, который вдруг нестерпимо стал натирать шею.
- Джо - японец, - пояснила Белла, кивая в сторону доктора, - он учит меня языку.
- О, - все нужные слова Савада умудрился растерять, только лишь из вежливости, по инерции дежурно улыбаясь, - это замечательно. У вас хорошее произношение.
Тут Белла нахмурилась, будто эта тема уже стала переходить какую-то невидимую грань, которая была доселе установлена. Джо, пытаясь сгладить неловкое молчание, попытался вывести разговор в другое русло:
- Какими судьбами у нас?
- Мой друг попал в аварию... - говорил, словно сомневаясь в своих словах, - ... Нечаянно, я думаю... Он должен быть здесь... В травматологии...
- Это на первом этаже, в третьем блоке - Джо кивнул на большое здание, перед которым раскинулся аккуратный парк.
- Благодарю, - Савада отвесил традиционный японский поклон, - до свидания, Белла-сан, Джо-сан...
Оборвав себя на полуслове, он резко развернулся и поспешил к госпиталю, по пути отвечая по мобильному телефону, издалека казалось, что его голос звучал так, будто бы он перед кем-то оправдывался. Явно прозвучала надрывно фраза: "Как это - не будет по-моему?!" Затем раздалось громкое чертыхание и глухой удар - Савада, видимо, пнул ногой низенький бордюр от переизбытка чувств.
- Этот Савада странный, - Белла презрительно сморщилась, - что может быть такого важного в этом хиляке, а, Джо?
- Бьякуран-сан бы с тобой не согласился, Бел-Бел.
- Знаю, по его словам "Тсунаеши-кун очень интересный и необычный", - вспыхнув, пробормотала она.
Имя этого человека вселяло в неё какой-то пугающий страх, даже робость, что было предельно неправильно. Белла никого не боялась. Никогда. А тут он. С кривой улыбкой на тонких губах-ниточках, со странным знаком почти под самым глазом и удушающим взглядом удава.
Неприлично-пугающий.
- Он сказал, что мой японский хороший, - снисходительно хмыкнула.
- Немудрено, - заметил Джо, - Бьякуран-сан просил меня сделать так, чтобы японский стал для тебя роднее своего собственного языка. Любым способом.
Белла только пожала плечами.
- Сегодня операция, - напомнил ей доктор.
- Надеюсь, после, Бьякуран разрешит мне испытать этого хиляка.

Впереди еще было три года до того момента, как падут Венки.

запись создана: 25.10.2010 в 17:45

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Название: -
Автор:  Cloud Guardian
Персонажи: Блюбелл, Торикабуто
Жанр: зарисовка
Рейтинг: G
Диклеймер: привет, Амано.

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль

Больше всего на свете Блюбелл любила дразниться и бегать. Особенно дразнить Закуро до тех пор, пока он не начинал закипать не хуже вулкана и бегать от него. Бегать, прыгать и вообще шевелить ножками – классно, особенно когда долгое время перед этим ты провел в инвалидном кресле.
Торикабуто всегда был удобен в деле убегания от Закуро – на него можно было залезть верхом и сучить оттуда ножками, можно было спрятаться за спиной, а можно было наворачивать вокруг него круги, радостно смеясь оттого, что глупый Закуро не сможет поймать ее.
Но собеседником Торикабуто был никудышным – он всегда молчал, и маска, проглядывающая из-под капюшона, ничего не выражала. Говорил Торикабуто редко, невпопад и загадками. Поэтому молчащий иллюзионист, изображавший каменную глыбу, годился только для того, чтобы мелкая обезьянка могла по нему карабкаться. С другой стороны, обычно именно он оставался в общей комнате до последнего.
- Эй-эй, смотри-смотри, я умею делать воооот так! – Блюбелл сделала колесо и сама себе восторженно похлопала. Уже была ночь, свет в комнате был приглушен, и все остальные давно разошлись. – А еще вооооот так! – на этот раз она кувыркнулась. – Так, что бы еще тебе показать… - она задумалась, сидя на полу. – И хоть бы кто, хоть бы кто оценил! Знаешь, это так круто – стоять на ногах и знать, что ты можешь бегать, прыгать, снова бегать и снова прыгать, - он все равно не слушает, но ей зато весело. – И дразнить глупого Закуро и скакать от него, а еще делать колесо, кувыркаться и радоваться жизни, - начала перечислять она.
- … глупые людишки, - нарушил ее речь Торикабуто своим нечеловеческим голосом и снова ушел куда-то в астрал.
- Точно-точно, - девочка захлопала в ладоши. – Глупые. Не понимают… - она развалилась на мягком ковре и мечтательно зажмурилась. – Не понимают, как это чудесно… - в какой-то момент она серьезно смотрит на фигуру, завернутую в полумрак. – И ты не понимаешь, глупая маска в плаще. Ведь у тебя нет ног, - но тут же улыбается снова. – Но это не помеха. А теперь смотри – еще одно колесо! – И она снова начинает скакать по ковру.

запись создана: 09.10.2010 в 00:07

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Приём исполнений закрыт!

Голосование продлиться до 12. 11. 2010

запись создана: 05.11.2010 в 21:52

Вопрос: Лучшее исполнение:

1. Блюбелл | Торикабуто		9	(10.98%)
2. Блюбелл | Тсуна - "Как это - не будет по моему?!"		8	(9.76%)
3. Бьякуран/Блюбел - Не воспринимать всерьёз. "Я уже давно не ребёнок!"		4	(4.88%)
4. Бьякуран/Блюбелл - написано на арт		5	(6.1%)
5. Блюбелл | Кикё - написано на арт		4	(4.88%)
6. Блюбелл | Гост - Школьное AU		4	(4.88%)
7. Блюбелл/Ямамото - Неумелые попытки соблазнения. "В тебе женственности не больше, чем во мне!"		7	(8.54%)
8. Блюбелл | Торикабуто		9	(10.98%)
9. Блюбелл | Тсуна - "Как это - не будет по моему?!"		8	(9.76%)
10. Бьякуран/Блюбел - Не воспринимать всерьёз. "Я уже давно не ребёнок!"		4	(4.88%)
11. Бьякуран/Блюбелл - написано на арт		5	(6.1%)
12. Блюбелл | Кикё - написано на арт		4	(4.88%)
13. Блюбелл | Гост - Школьное AU		4	(4.88%)
14. Блюбелл/Ямамото - Неумелые попытки соблазнения. "В тебе женственности не больше, чем во мне!"		7	(8.54%)
Всего:		82 Всего проголосовало: 26

---

Октябрьский фестиваль открыт!

[KHR! Festival]

<a href="http://www.diary.ru/~khr-festival/p128917121.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/9/3/5/1935166/61038303.jpg" /></a>

Итак, для желающих испытать удачу устроена небольшая лотерея для второго персонажа фикатона. За каждой цифрой скрывается один герой KHR!.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

А так же, вы можете выбрать ключ к исполнению (не обязательно):

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

По той причине, что с Блюбелл мало кто пересекался, персонажей получилось довольно таки мало. Но те, кто не успели взять себе персонажа и ключ (ну, или просто самые рисковые) могут выбрать арт, по которому и будут писать:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15

Работы высылаем на u-mail сообщества

@темы: Октябрьский фестиваль имени Блюбелл

---

[KHR! Festival]

Торжественно объявляю закрытие Сентябрьского фестиваля имени Савады Тсунаёши!

Поздравляем наших победителей:

1 место -  И Хули

<a href="http://www.diary.ru/~khr-festival/p128177168.htm#more1"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/9/3/5/1935166/61020765.png" /></a>

2 место -  электричка.

<a href="http://www.diary.ru/~khr-festival/p128073494.htm#more1"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/9/3/5/1935166/61020807.png" /></a>

3 место разделили  Rikarin

<a href="http://www.diary.ru/~khr-festival/p128177420.htm#more1"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/9/3/5/1935166/61020864.png" /></a>

и  neiro-tan

<a href="http://www.diary.ru/~khr-festival/p126589631.htm#more1"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/9/3/5/1935166/61020891.png" /></a>

А теперь, главное - победитель ( И Хули, в смысле) имеет право выбрать следующего персонажа месяца!

@темы: победители, Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  marmosh.
Пейринг: Тсуна | Хана.
Ключ: "месть"

Дневник Курокавы Ханы, 14 ноября 20.. г.

Несколько дней назад она пропала. Почти в буквальном смысле этого слова. Когда я пришла к ней домой, её сумасшедшего братца не было, их родителей - тоже, но дверь, тем не менее, была открыта, и в доме было очень тихо. Поднимаясь по лестнице к ней в комнату, я подумала: "А может, она просто сильно простудилась, и не могла никуда пойти?" Нет. Так точно не могло быть. Киоко всегда звонила в мне, если заболевала, и просила передать, что будет отсутствовать. "А вдруг, у неё настолько заболело горло, что она потеряла голос?" - снова предположила я, но тут же отказалась и от этой мысли - мне бы позвонили её родители, ведь они тоже знают мой телефон. Беспокойство нахлынуло новой волной на меня, и я уже не шла, я бежала по лестнице, и мне казалось, что она никогда не кончится. Но, хоть этот страх не воплотился, и оказавшись на втором этаже, я буквально ворвалась в комнату, в которой обычно мы с подругой вместе делали домашнее задание.
Там было пусто. В комнате. Никого не было. Я посмотрела в остальных комнатах, но и там было затишье, ни единой души. Занервничав, я спустилась обратно вниз, и плюхнулась на диван, цвет которого чем-то напоминал цвет темного винограда. Тело ломило, мозги плавились, ведь навещать Киоко я пошла после уроков. Глаза болели, от того, что я до сих пор рассматривала каждую деталь, в поисках хоть какой-то записки или чего нибудь ещё. Хоть чего-нибудь, что объяснило бы всё происходящее. Потянувшись на диване, я взяла пульт, и включила новостной канал. Надо было немного расслабиться. Обычно, после небольшого перерыва осеняло.
Я вяло, с выражением лица как у тех вымотанных "мартышек" из моего класса, смотрела в телевизионный экран, не особо вслушиваясь в то, о чем там говорят. В новостях показывали какие-то кадры, в которых было показано, как автобус врезается в обычную, синюю, кажется, машину, как какой-то магазинчик взрывается, как где-то что-то затопило, где-то что-то прорвало.
Я уже начала было посапывать, как громкий крик ведущего заставил меня подскочить и прогнать всякую сонливость. Он кричал что-то вроде "Свежие новости в области криминалистики!", и я решала досмотреть. С каждым словом ведущего, рассказывавшего о полученной информации, боль в груди нарастала, глаза всё больше наполнялись слезами, и ужасная резь в голове появилась из ниоткуда. Он говорил что-то вроде: "Найдено тело убитой девочки около выезда из города, примерно 13-14 лет, одета в форму школы Нанимори." Я молилась, чтобы это была не она, не Киоко, но видно, Бог меня не слышал, и когда ведущий начал зачитывать основные приметы, чтобы "родители узнали своего ребенка"(с), мне хотелось, чтобы умер весь мир. Взял, и умер. И чтобы все умирали долго и мучительно. Мне хотелось пнуть со всей силы ногой деревянный столик, стоявший пред мною, хотелось разбить всё стеклянное, ударить по стене так, чтобы она покрылась множеством трещин, или даже рухнула. "Среднего роста, короткие рыжие волосы...", и все остальные приметы, названные ведущим всё больше делали найденный труп девочки трупом с внешностью Киоко.
Не собираясь дальше всё это слушать, я рассерженно кинула пульт в телевизионный экран и выбежала на улицу, тут же метнувшись прямиком к одному своему "знакомому". Я давно знала одного человека, который клялся мне, что будет защищать Киоко всегда, когда она попадет в беду. Но вот она, была, была в беде, и где была эта мартышка?! Почему не спас свою любовь?! Я без передышки неслась к дому Савады. Он не был сильно далеко, но добираться до него было довольно прилично. Я помню, как он, волнуясь, поклялся мне, что будет всегда защищать мою рыжеволосую подругу. Я всегда знала, что мужчинам никогда нельзя доверять, и тут так наивно доверила Киоко этому неудачнику Тсуне. Я решила, что должна ему отомстить за Киоко. Рассерженно ворвавшись в дом Савады, я как раз встретила Тсунаёши, который торопливо спускался по лестнице. Я накинулась на парня, схватила за воротник, и с ненавистью смотря на него, закричала. В тот момент меня не заботило то, что на кухне трудится его мать, что на верхнем этаже наверняка его дружки и эта малышня. Я была зла на Тсуну, и кричала ему прямо в лицо, какой он лжец, подлец, предатель. Да, я много чего ему наговорила, из-за чего в последующие дни, когда более-менее отошла, от всего, мне было совестно смотреть ему в глаза, и вообще на него.
Когда я выбежала из дома Савады, который взволнованно рванулся было за мной, чтобы всё объяснить, но не смог, ибо его кто-то окликнул, я свернула за первый попавшийся угол. Я хотела убедить себя, что не понимаю. почему внезапно прекратила карать Тсунаёши, но не получилось. Отдышавшись, я не торопясь побрела домой.
В тот момент, когда я перестала ругать Тсуну, я просто заметила одну маленькую деталь.
А что, собственно, я сделала, чтобы спасти Киоко? Какие усилия я приложила, чтобы помочь своей рыжеволосой подруге? Я вдруг осознала, что все те слова, которыми я обругала Тсунаёши, относятся и ко мне. Ведь дружба - это ведь уже обещание. Обещание, что ты всегда будешь рядом, и поддержишь в трудную минуту. Обещание, что ты всегда и всё будешь ей прощать.
Обещание, что ты всегда, когда друг, или подруга попадёт в беду, ты придешь, и поможешь, спасешь.
Я осознала, что я ничего не сделала, чтобы радоваться тому, что для покойной подруги я, в общем-то, подругой, из-за самой себя и своего характера, своего "неведения", и не являлась...

запись создана: 12.09.2010 в 20:43

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  Rikarin
Пейринг: Ямамото|Тсуна|Гокудера
Ключ: холодная война за кого то

У Ямамото крайне редко чему-то действительно удивлялся - такова уж была его суть. Он воспринимал события, как должное – раз оно случилось, значит, оно должно было случиться. А вот чего он никак не мог предположить, так это того, что он влюбится. И не в кого-то там, а в одного из двух своих ближайших друзей. Когда именно это произошло, парень уже не мог бы сказать, просто в какой-то момент Тсуны стало слишком много в его жизни. Так много, что стало необходимостью. Видеть, слышать, улыбаться и получать теплую улыбку в ответ.
Ямамото был умнее, чем казался со стороны, поэтому, предполагая реакцию Савады на свое признание, держался, как ни в чем ни бывало, разве что старался коснуться лишний раз – хлопнуть по плечу или потрепать по макушке. Он считал, что «просто друзей» с него хватит, и старался переключить мысли в другое русло, спасаясь бейсболом и тренировками с мечом.
И, возможно, в конце концов, ему удалось бы победить так некстати возникшие чувства, однако судьба распорядилась по-своему. Ямамото стал замечать, что Гокудера все чаще перетягивает внимание Тсуны на себя; поначалу парень решил, что ему просто мерещится на почве влюбленности, но чем дольше он наблюдал, тем больше уверялся в правильности своих наблюдений. Подрывник стал чаще захаживать в гости к Тсуне, раза так в три, т е почти каждый день, аргументируя это приближающейся контрольной по математике, к которой Десятый ни за что не подготовится без его, Гокудериной, помощи. Причем, если Ямамото напрашивался с ними, то получал решительный отпор – «ты будешь мешать!», «ты будешь отвлекать Джудайме!». Сам Тсуна, по обыкновению, не успевал что-либо сказать, так как Гокудера мгновенно уводил его. Это было до чертиков обидно.
- Этот Гокудера – Ямамото смотрел на свое отражение на лезвии клинка – что он себе думает?? – молнией скользнув вперед, парень замер на другом конце зала, слушая, как распадаются тренировочные манекены. Гокудера… что он задумал? Это надо было выяснить.
Думы заняли почти всю ночь и часть следующего дня, в итоге Ямамото весь день клевал носом и ушел на тренировку, даже не попрощавшись с друзьями, настолько он был погружен в размышления.
- Эй, Ямамото! – внезапный окрик вывел парня из пучин задумчивости, подняв голову, он узрел нечто, с чем, секундой позже, встретился его лоб. Чуть ли не впервые в жизни Ямамото Такеши не отбил подачу.
- Ямамото! – до боли знакомый голос, и хриплая ругань на заднем плане, до чего узнаваемо. Парень смущенно улыбнулся подбежавшим друзьям и встал, однако голова кружилась, и ему пришлось схватится за стоявшего ближе Гокудеру, чтобы не упасть. Тсуна поспешно подхватил Ямамото под другую руку.
- Тебе надо в медпункт! – тревожно сказал он, - Ты в порядке?
- Н-ну... – Ямамото не закончил фразу, так как его уже потащили в сторону школы.
***
- Как же ты так… - Тсуна обрабатывал гематому на лбу Ямамото под мрачные взгляды Гокудеры, стоявшего у двери, оперевшись спиной о косяк.
- Ах-ха-ха – привычно, с долей смущение, рассмеялся мечник. Прикосновения маленьких пальцев заставляли нервничать, хотелось схватить эту руку и прижать ее к своей щеке, пусть всего на пару секунд почувствовать тепло этой руки. – Похоже, в этот раз мне не повезло.
- Смотреть по сторонам надо меньше потому что, придурок. – Бросил Гокудера, подходя к окну и нашаривая в кармане сигареты.
- Гокудера-кун... – под взглядом ореховых глаз подрывник виновато вынул руку из кармана
- Простите, Джудайме! – пепельноволосый улыбнулся, смущенно скребя затылок.
- Ты в порядке? – Тсуна повернулся к Ямамото, а потому не заметил, каким взглядом подрывник наградил бейсболиста.
- Да, в полном, - как всегда безмятежно улыбнулся парень. Кажется, только что, ему объявили войну?
- Тогда… - Тсуна встал, а Ямамото не успел себя проконтролировать и ухватился за его руку. – Ямамото?
- Э.. – мечник лихорадочно соображал, как оправдаться, - как насчет пойти поесть суши? – улыбнувшись, Ямамото отпустил руку Савады.
- О, хорошая мысль! – оживился тот, - Да, Гокудера? – подрывник нахмурился и уже открыл рот сказать что-то явно отрицательное, но именно в этот момент окно скрипнуло, и на подоконнике возникла Бьянки.
- Замечательная мысль – сказала она.
- Бьянки! – хором воскликнули Тсуна и Ямамото.
- Унгх..!! – сдавленно сказал Гокудера, хватаясь за желудок и падая на пол.
- Как мило, - заметила девушка, поправляя волосы, - я от Реборна, он передает вам привет и сообщение, что на этой неделе тренировок не будет. – С этими словами Бьянки выпрыгнула обратно за окно.
- Гокудера-кун…– Тсуна растерянно посмотрел на Ямамото. В голове бейсболиста что-то щелкнуло. Такой шанс упускать нельзя.
***
-Эмм, Ямамото, а это ничего, что мы оставили Гокудеру-куна в медпункте? – Тсуна спешил за широко шагающим другом.
- А мы и ему суши принесем – беспечно улыбнулся Ямамото, воспользовавшись удобным предлогом и беря Саваду за руку, не замечая вспыхнувших щек. – И сашими, и роллов, да что угодно! – Кажется, сегодня судьба благосклонна к Такеши, а значит надо использовать шанс на всю катушку.
В ресторанчике было полно народа, поэтому Такеши и Тсуна, внезапно, оказались в помощниках у Ямамото-старшего.
- Извини, Тсуна я не знал, что так выйдет, - смущенно сказал мечник, когда, наконец, удалось освободиться и они двое сидели на кухне, поедая свежеприготовленные сашими.
- Все в порядке, Ямамото – улыбнулся Савада, - знаешь, мне нравится такая… обычная жизнь, - парень посмотрел на тарелку перед собой и Ямамото отчетливо видел всю ту уйму мыслей о мафии, о предстоящей битве, о тренировках. И стало как-то тяжело на душе, в очередной раз в голове промелькнула сакральная мысль – ну почему все опять ложиться на его плечи. И почему он не хочет разделить эту ношу со своими друзьями.
- Тебя что-то беспокоит? – Тсуна удивленно поднял голову, чтобы встретить беспокойный взгляд друга.
- Нет, все в порядке, - парень улыбнулся, а Ямамото, улыбаясь в ответ, подумал о том, что, раз Тсуна не хочет беспокоить своих друзей, значит надо сделать так, чтобы поводов для беспокойства было как можно меньше.
«Я буду стараться. Я смогу защитить эту улыбку. И сейчас, и через пять, и через пятьдесят лет!» - Ямамото, провожая Саваду домой, шел рядом и улыбался, глядя в небо. Вечерело, и осенний воздух как-то особенно бодрил.
- У меня такое чувство, что мы что-то забыли, - внезапно остановился Тсуна.
- Разве? – Ямамото осмелел до того, чтобы, как бывало порой, приобнять друга за плечи, с беспечной улыбкой на лице.
- Наверное, показалось, - улыбнулся Савада, и они дошли до калитки дома десятого.
- Ну, до завтра, - Ямамото потрепал Тсуну по макушке и пошел в сторону дома, не замечая тени в переулке, мимо которого проходил.
- Хорошо посидели? – мечник удивленно обернулся и увидел Гокудеру, про которого, в процессе работы в ресторанчике, несколько подзабыли.
- Гокудера… - Ямамото смущенно поскреб затылок.
- Чего ты добиваешься от Джудайме? – подрывник решил не тянуть кота за хвост, вместо этого он подошел вплотную и схватил бейсболиста за ворот.
- Я? – удивился парень.
- Не играй мне тут в дурика, - прорычал Гокудера, - я же вижу…
- И что ты видишь? – Ямамото перестал улыбаться и смотрел прямо в пепельно-зеленые глаза напротив.
- Ты его у меня не отнимешь. – Ответил подрывник, скрипнув зубами.
- Разве не ему решать? – мягко возразил мечник и получил сокрушительный удар в скулу.
***
- Ямамото! Что с твоим лицом? – Тсуна с удивлением рассматривал синяк на скуле парня.
- Ах-ха-ха… ну, кажется, вчера я был не очень осторожен, ха-ха – рассмеялся мечник.
- Тебе еще повезло, - как бы невзначай бросил Гокудера, садясь за свою парту.
- Ага, - с кривой улыбкой ответил мечник. Тсуна недоуменно наклонил голову, но спросить ничего не успел – вошел учитель.
После уроков Гокудера, как обычно, отправился домой к Тсуне, натаскивать того математике и в этот раз Ямамото напросился с ними и, не смотря на громкие протесты Гокудеры, все же пришел. При Саваде, Гокудера вел себя, как обычно – обзывал бейсбольным придурком и махал динамитом, который у него постоянно отнимал Тсуна, которому подрывник, конечно же, не мог сопротивляться.
- Ну, до завтра, - провожая друзей, сказал Тсуна.
- До завтра, Джудайме! – выпалил Гокудера,
- Пока, Тсуна. – Как всегда махнул рукой Ямамото.
Дверь дома Савады тихо закрылась.
- А ты непонятливый, смотрю, или впрямь, придурок. – Гокудера достал из кармана сигареты и бросил на Ямамото мрачный взгляд.
- Может быть, - беспечно улыбнулся Ямамото. Щелкнула зажигалка.
- Будешь мне мешать, подорву нахрен. – Рыжий огонек, напоминавший чем-то пламя Тсуны, на мгновение осветил хмурый профиль.
- И как ты объяснишь ему мою смерть? – поинтересовался мечник, заложив руки за голову.
- Об этом не беспокойся, - криво ухмыльнулся Гокудера.
- Я не могу это оставить. – Только и ответил Ямамото, останавливаясь. Подрывник прошел несколько шагов вперед и тоже остановился, оборачиваясь.
- Тогда пощады не жди. – Гокудера бросил окурок, размазал его по асфальту ботинком и, выразительно посмотрев на мечника, ушел дальше. Ямамото поднял голову к небу. Было грустно, что войну ему объявил друг, но слишком уж дорогое стояло на кону.
«Я больше не отступлю. Я не проиграю эту битву, так или иначе. И будь что будет».

запись создана: 02.10.2010 в 22:06

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  И Хули
Пейринг: Тсуна|Хром
Ключ: причинять боль

Тсуна потом еще долго боится.
Боится, что все вернется на свои места. Ему снится Бьякуран – с абсолютно безумной ухмылкой, растрепанными волосами, руками по локоть в крови, стоящий на горе трупов из его близких – самых-самых родных и любимых людей.
Боится, что все это окажется сном – триумф Вонголы, счастливое возращение младшого Тсуны в прошлое, возвращение его к привычной должности, урегулирование дел семьи – спокойные, безоблачные будни, которых ему так не хватало во время войны.
Тсуна просыпается среди ночи и чувствует, будто его за живот подцепили на крюк – все вертится, скукоживается внутри, кружится голова, а в глазах пляшут блики и фракталы. Он хватается за голову посреди кабинета, вызывая обеспокоенные взгляды Ямамото и Гокудеры, вцепляется пальцами в каштановые волосы, тяжело дышит. Он опирается на холодный кафель в душе и поднимает голову, подставляя карие глаза холодным каплям, болезненно жмурится, и вскоре ему кажется, что это и не капли вовсе, а шаровые молнии, сверкающие перед взглядом.

Хром почти не боится, Рокудо Мукуро научил её не боятся, она выпрямляет спину, критически оглядывая свою тонкую шею, плечи, ключицы – Тсуна не знает, но Хранители до сих пор ловят членов павшей семьи, сажают их в тюрьмы, сдают правительству. Не убивают – Тсуна не любит убивать.
Эта бледная кожа, эти плечи и ключицы, это тело – она могла бы лишиться всего этого. Сегодня. Миллефиоровец оказался слишком шустрый – да еще и кинжалами швырялся, прямо как принц Бельфегор. Лезвие проскочило за миллиметр от сонной артерии.
Это тело нужно Мукуро, подумала тогда Хром, это тело необходимо ему. И собралась уже разозлиться, как остолбенела – нет, поправила себя девушка, не нужно оно ему, не нужно. Он же теперь на воле, на свободе, он больше не пользуется медиумом. Они видятся раз в неделю – когда пересекаются в штабе: Мукуро отлынивает от работы, Мукуро говорит, что Хранитель Тумана Вонголы – Хром, Мукуро никому ничего не должен. У него есть свобода, пьянящая его, и хлещущая Хром по лицу - больно, сильно, неприятно.
Хром не разозлилась, и позволила Миллефиоровцу бросить еще один кинжал. В лезвии отражались огни фонарей, лезвие пело, лезвие хотело крови. Она двинула рукой, и лезвие пронзило ладонь.
Хром поднимает левую руку к лицу – шрам, пересекающий линию жизни, выглядит насколько символично, что она приподнимает уголок губ.

- Тсуна боится, - утверждает Ямамото. Ямамото в джинсах и белой рубашке – сегодня выходной, и он пригласил Хром на кофе. Наверное, Ямамото чувствует босса лучше всех, думает Хром, наверное, это из-за того случая, о котором говорил Мукуро-сама. – Помоги нам, пожалуйста, он отдаляется от нас все дальше и дальше. Если так пойдет…
- Я плоха в человеческом факторе, - качает головой Хром.
Видимость лжет, глаза лгут, и то, что видят глаза Ямамото – это полное отсутствие эмоций.
На самом деле, эмоции бесполезны, когда рядом нет человека, которому ты хотел бы их показывать.
Хром не безразличен босс – Хром тоже волнуется о Тсуне, она скучает по его улыбке и по живой теплоте в его голосе. Она хочет видеть его улыбающимся, и, хочет – почему-то, еще раз поцеловать его в щеку, как тогда, в спортивном зале, когда еще никто не знал, что она всего-то полезная вещица для Мукуро.
Хром не показывает эмоции – это не её имя, не её тело и не её жизнь, - пусть хоть чувства останутся личными. Ведь сейчас это возможно – Мукуро уже не смеется в её голове, её ощущения всецело принадлежат ей – как когда-то давно до этого. А ведь она помнит это время лишь обрывками, вырванными из иной жизни фразами, вырванные из неё фотографиями, и это так больно, что хочется вырвать из себя душу.
- Я уверен, что у тебя все получится, - серьёзный Ямамото мгновенно превращается в веселого Ямамото, подмигивает ей и улыбается. – Тебе ведь тоже нужен Тсуна.
Хром становится тошно.
Хром слышит – «нам нужен наш босс» - и ей тошно.
Как хорошо, что я не должна для кого-то улыбаться, думает Докуро.
И ей становится еще хуже – от свободы.
Некому улыбаться, разносится в её голове собственный отстраненный голос, некому.

Она бесшумно проскальзывает в приоткрытую дверь его комнаты – в последнее время Тсуна живет в особняке Вонголы. Шумит душ.
Хром двигается по коридору, замечает полоску света на полу, приоткрывает дверь. В запотевшей изнутри кабинке душа едва виден силуэт босса.
Хром не знает, что делать дальше. У неё действительно плохо с человеческим фактором – она никогда не могла понять ни отношений между людьми, ни отношения к ней, и она теряется. Здесь, стоя в ванной своего босса, Докуро чувствует себя тринадцатилетней девочкой, которая еще ничего не знает в жизни. За дверью кабинки стоит Тсуна с запрокинутой головой – капли наверняка попадает ему в глаза, в рот, в нос.
Она чувствует страх впервые за несколько лет, вспоминая те глупые фильмы, в которых девочки захлебывались от одной-единственной капли воды, и из головы как-то вылетает, что Тсуна – взрослый мужчина, а не беспомощный ребенок. Хром быстро снимает легкое платье, в котором ходила на встречу с Ямамото, решительно распахивает дверь кабинки, шагает под воду (она оказывается едва-едва теплой) и разворачивает испугавшегося Саваду к себе – обнимает, крепко-крепко, чувствуя, как влажнеют волосы.
- Хром, что ты здесь..
Она кладет руку ему на щеку, и смотрит прямо в глаза. Тсуна краснеет от такой близости – она в намокшем нижнем белье, капли стекают по бледной коже. У неё румянец на щеках.
- Чего ты боишься? – спрашивает Хром.
У Хром теперь странный, мягкий голос, и он, будто сотканный из тумана, проникает Тсуне в душу, спрашивает.
А у него – надломленный, совсем немного.
- Ты боишься боли? Боишься, что я причиню тебе боль? Боишься, что вернется война, и всем будет больно? Боишься, что не сможешь защитить нас еще раз?
Фиолетовые глаза блестят.
Её взгляд выворачивает ощущения и чувства, выплетает страх из нервных клеток. Становится легче дышать. Капли перестают казаться вспышками грозового пламени.
- Ты боишься, что все – иллюзия?
Тсуна кивает.
Она ничего не боится.
- Мне кажется, что я проснусь в реанимационной палате, с отказывающими органами и нелюбящими родителями, которые – вот ирония – тоже от меня отказываются. Мою жизнь сделали таковой, меня научили не запутываться в паутине иллюзий, меня научили избавлять и избавляться от боли путем иллюзий. Но разве ты хочешь этого?
Тсуна мотает головой и опускает взгляд.
По её щиколоткам тоже стекает вода.
- Ты можешь избавиться от боли естественным путем, босс, - она улыбается, странно так улыбается, Тсуна не видит, но чувствует, - У тебя есть люди, которых ты любишь. У тебя есть люди, которые любят тебя. У тебя есть целый мир в котором наконец наступила гармония. Не бойся, что это все закончится, потому что все заканчивается. Рано или поздно, всему приходит конец. Наслаждайся всем этим, пока он еще далеко.
- Ты тоже..?
- Не знаю, босс.
Хром оборачивается к Тсуне спиной, снимает лифчик и трусики. И выходит из душа. Тсуна краснеет еще больше, глупо прячется за дверцу душа, и видит, как она обматывается белым полотенцем, подбирает одежду
- Я не позволю, чтобы тебе причиняли боль.
- Знаю, - Хром смотрит на свое отражение в зеркале, смотрит на валивший из душевой пар, и на влажные волосы Тсуны.
- Прости, что заставил волноваться, Хром.
Глупый босс – думает только о других.
Она неоднозначно поводит плечами и выходит из ванной.

Тсуна догоняет её уже у выхода из комнаты, наплевав на стеснительность и обвязав лишь полотенце вокруг бедер, разворачивает к себе и долго целует.
- Босс. – тихо выдавливает Хром и отводит взгляд. – Что это?
- Мне нравится твоя улыбка.
Она слышит – «улыбайся для меня». Но ей, отчего-то, не тошно.
- Хорошо.

запись создана: 02.10.2010 в 22:04

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  электричка.
Пейринг: Занзас|Тсуна
Ключ: притяжение
Предупреждение: AU

Дон Вонгола, как теперь все называют этого все еще не слишком умного юнца в высшем обществе, нервничает, неловко пытаясь то пристроить руки на коленях, то засунуть их в карман несвежего пиджака. Он судорожно кусает губы, то и дело бросая взгляды на дверь больничной палаты, суетливо оглядывается по сторонам, будто уже давно овладел некий ирреальный страх, пожирающий Саваду изнутри. Он абсолютно потерян и сейчас напоминает Занзасу голодную и бездомную дворнягу, которая уже в два месяца достигает размеров немецкой овчарки. По крайней мере, забитый взгляд абсолютно такой же.
Белый коридор самой обычной городской больницы для Десятого сейчас кажется нереально длинным; особенно когда вдалеке наконец-то появляется грузная, сутулая фигура врача, направляющаяся к собравшимся в холле мафиози. Услышав эти гулкие шаги, Савада мгновенно вскакивает со своего кресла и, пытаясь как-то убрать из зоны видимости присутствующих явно дрожащие руки, спрашивает, не дожидаясь пока фигура в белом не подойдет ближе.
- Как он? - голос его дрожит и Занзас морщится. Боже, и этот мальчишка-переросток, находящийся сейчас чуть не на грани истерики - его какой-никакой, а босс?
- Состояние критическое, но жить будет, - врач явно не настроен на долгий разговор, пусть его собеседник - глава самой знатной мафиозной Семьи Италии. Вряд ли врачей, не растерявших старую закалку, беспокоят титулы сильных мира сего.
Тсуна явно хочет добавить еще что-то, но лишь беззвучно падает обратно в жесткое кресло, с какой-то грубой силой вцепляясь в чуть драные подлокотники. Сидящий на подоконнике и начавший уже было дремать вонгольский мечник сонно протирает глаза, недоуменно переводя взгляд с врача на своего босса. У Занзаса возникает чувство, что он даже и не понимает, зачем они собрались сейчас в этом узком больничном коридоре.
Впрочем, итальянец и сам до конца не может понять, что он делает здесь, в компании этих малолетних мафиози.
- Тсуна, - Такеши наблюдает за удаляющимся врачом и, кажется, хочет хоть как-нибудь подбодрить мальчишку. Получается это у него не слишком искренне, и Занзас даже позволяет себе криво ухмыльнуться. Но осекается, совершенно случайно встречаясь взглядом с сидящим на плече у мечника Аркобалено. Он, конечно, не мог не прийти сюда, не мог не вызвать в эту задрипанную больницу Занзаса, будто у него в этом деле какая-то важная роль была.
Савада утыкается лицом в ладони, мотает головой, будто умоляя Такеши не говорить ничего. Сравнения с дворнягой исчезают моментально, на их место приходит мысль о том, что сейчас нынешний Десятый больше похож на какого-то тяжелобольного, так и не сумевшим смириться со своим диагнозом.


* * *
Савада робко озирается по сторонам, словно боится что из-за угла в любой момент могут выскочить мои люди и за пару движений расправиться с ним. Кажется, он впервые попал в этот особняк в гордом одиночестве, без своих подпевал, и этот страх вполне естественен - он-то не глупый, этот мальчишка, пусть даже сейчас он совсем сдал. Он знает, на что способен печально известный всем отряд элитных убийц Вонголы.
- Спальня наверху, - ясное дело, мой голос совершенно не похож на голос радушного хозяина дома. В здравом уме и при нормальной, не экстренной ситуации я и пальцем не пошевелил бы для того, что бы с комфортом устроить Саваду в особняке Варии. Однако сейчас, когда над Вонголой нависла очередная угроза проигрыша, а ее босс напоминает растерявшегося идиота, приходится наступать на горло своим принципам. Тем более, этот Аркобалено был слишком настойчивым.
Савада кивает, робко делая пару шагов вперед; потом останавливается и, чуть развернувшись в мою сторону, одними губами произносит:
- Спасибо, - после чего, ссутулившись, бредет наверх. Беззвучно фыркаю, глядя ему вслед, потягиваюсь и устало бреду в гостиную. Больше всего на свете хочется напиться до какого-то животного беспамятства, лишь бы на какое-то короткое время отвлечься от так некстати свалившихся на голову проблем.
В полутемной комнате совершенно неожиданно обнаруживается задремавший на софе Сквало. Лежащий в какой-то абсолютно неудобной позе, с завязанными в узел волосами он похож на какого-то бледного призрака, предвестника грядущей смерти. Мысленно радуюсь, что его не заметил абсолютно растерянный Савада и, не сдержавшись, резко нажимаю на выключатель. Люстра, висящая прямо над софой, резко загорается и Сквало моментально вскакивает, потирая глаза и рассеянно озираясь вокруг.
- Какого черта, Занзас? - недовольно спрашивает он, завидев меня, и падает обратно на софу.
Пожимаю плечами и усаживаюсь в кресло около входа. Сквало обиженно сопит, повернувшись ко мне спиной. Потом все же не выдерживает и, не меняя позы, задает уже давно интересующий его вопрос:
- Чего они он тебя там хотели?
- Стать нянькой для Савады, - хмыкаю я, вытягивая ноги и наконец-то впервые за день расслабляясь, - у него сейчас "опасное стрессовое состояние", как сказал этот Аркобалено, и нужен кто-то, кто присмотрит за ним пока он в Италии.
Сквало недовольно фыркает, укладываясь на спину, смотрит в потолок. Эта его поза стала слишком знакомой мне за все годы, что он провел в Варии; это значит, что мечник сейчас находится в неособо дружелюбном настроении.
- Они охренели, - бурчит он, потягиваясь.
- Возможно, - пожимаю плечами и прикрываю глаза, - но, так или иначе, сейчас этот мальчишка находится в нашем особняке.
- Точно охренели, - уже уверенно произносит Сквало, лениво вставая с софы, - или просто решили временно сплавить ненужную им обузу кому-нибудь посильнее.
Киваю, чувствуя как Сквало подходит ко мне и нагло усаживается на подлокотник кресла.
- А вообще, - внезапно произносит он немного задумчивым тоном, - они в чем-то правы. Кто их знает - может, они надеются, что Савада хоть немного в себя придет за эти дни?
- Скорее, сойдет с ума, - бормочу я в сторону, красочно представляя себе потерянного Десятого, наблюдающего не слишком размеренную жизнь варийцев, - и в этом обвинят нас.
Сквало пожимает плечами, будто ему начхать на мои предположения. А потом, немного помолчав, поворачивается ко мне лицом.
- Эй, Занзас, - он, почему-то, сейчас улыбается, - а ведь этот Аркобалено и его компания в чем-то правы. Ты - единственный, кто может окончательно вернуть Саваду на землю из его нынешнего уныния. Вряд ли кто-то еще способен на подобное.
Голос у патлатой Акулы звучит слишком серьезным для его предположения, будто он свято верит в этот бред.
- Иди ты, - спихиваю мечника с подлокотника и, слушая его ругательства, пока он поднимается с пола, почему-то думаю о том, на сколько могли бы быть правдивы эти слова Сквало.


* * *
Несколько следующих дней Савада одиноким призраком бесцельно бродит по особняку, особа не общаясь с кем-либо; на приветствия встречающихся в коридорах рядовых отвечает лишь кивком головы. Он не приходит даже на общий ужин офицерского состава, предпочитая тихо пробираться на кухню тогда, когда на ней крутится один лишь Луссурия, любящий побаловать себя чашечкой-другой крепкого кофе.
- Придет он в себя, как же, - раздраженно шипит однажды Сквало себе под нос, когда Десятый с совершенно испуганным выражением лица проходит мимо него и Бельфегора, только что вернувшихся в особняк из города.
- Мальчик сходит с ума, - чуть довольным тоном тянет Принц, и Тсуна, еще не успевший отойти на более-менее приличное расстояние от варийцев, вздрагивает и резко увеличивает шаг.
Об этом эпизоде мечник самолично рассказывает Занзасу, но босс Варии в ответ только лишь пожимает плечами, словно беззвучно посмеиваясь. Больше всего на свете Занзасу в этот момент хочется напомнить Сквало о его словах - о том, что это он, Занзас, должен стать именно тем, кто смог бы образумить Десятого. По теории мечника, конечно. Но Занзас молчит, в уме проигрывая возможные варианты развития событий. Их, однако, существует лишь два, и мужчина даже не знает, какой был бы для него сейчас предпочтительнее.
Либо Савада собирается с силами и покидает особняк уже нормальным, прежним человеком, которого так уважал весь мир мафии - как спокойный, уверенный в себе босс Вонголы. Ну или Савада окончательно сходит с ума, сломленный и навалившимися на Семью проблемами, и собственной, еще совершенно детской слабостью.
Третьего, увы, не дано. Занзас не особо радостно ухмыляется и решает что с мальчишкой нужно говорить другим, более понятным тому языком.
Небольшой "спарринг", к примеру, был бы наиболее лучшим вариантом.

* * *
Савада смотрит на меня своими не по-азиатски большими и абсолютно пустыми глазами и вздрагивает. Наверное думает, что я его ударить собираюсь, и никак иначе. Что-то он после своего срыва каким-то нервным стал; так не интересно даже.
- Занзас, - произносит он серьезным тоном, а голос чуть дрожит. Морщусь, усаживаясь в кресло напротив и смотрю прямо на эту довольно понурую фигуру.
Да уж, действительно, скучно с ним таким даже просто общаться, не говоря уже о какой-нибудь совместной работе.
- Как поживаешь? - не могу не удержатьсяот этого язвительного вопроса. Закидываю ногу на ногу и не без едкого удовольствия наблюдаю за удивленным выражением лица Савады. Такое чувство, что этот придурок даже со своей гипер-интуицией не расслышал насмешки в моем голосе. О, святая Мадонна, как же он жалок!
- Занзас, - от отводит взгляд от моего лица и смотрит куда-то в пол, слегка покачиваясь. Сейчас он очень похож на того Саваду, которого я встретил в больничном коридоре. - Я собираюсь домой.
Он говорит это с какой-то вопросительной интонацией, слишком глупо и по-детски наивно. Так, что даже смеяться хочется. Подавляю в себе постепенно растущее веселье и, скрещивая руки на груди, отвечаю:
- Только тогда, когда ты наконец в себя придешь, придурок.
- Я уже в полном порядке, - перебивает меня Савада, сжимая кулаки. На абсолютно не лестный эпитет он даже внимания не обращает.
Не выдерживаю и все-таки начинаю смеяться, громко и искренне.
- Правда! - этот парень, кажется, пытается оправдываться. Получается это у него совершенно не искренне, а в глазах все еще виднеется эта нелепая пустота.
- Не особо верится, - откидываюсь на спинку кресла, все еще посмеиваясь; честно говоря, этот спектакль начинает уже надоедать, - так что сиди тут, приходи в себя и не торопись.
Судя по тому, как резко Савада вскакивает со своего кресла, какое-то из моих слов его все-таки умудрилось задеть.
- Занзас, - в его голосе появляются угрожающие нотки, пускай даже пока что слишком слабые, - я не могу сидеть здесь, сложа руки, и ждать.
О, значит ему не понравились слова "не торопись".
- Вонгола нуждается во мне, продолжает мальчика, нервно кусая губы, особенно в то время, когда ее существование находится чуть ли не под угрозой. Я - ее босс, и я не должен сидеть тут и прохлаждаться, пытаясь "прийти в себя", пока мои Хранители подвергают свои жизни риску.
Замечаю про себя что он, скорее всего, имеет в виду того парня, только вчера наконец-то пришедшего в себя в больнице - интересно, а Саваде уже успели доложить об этом? Господи, как же это все действительно напоминает действия неразумного ребенка - нежелание думать о себе в критической ситуации. Идиот же.
- Ошибаешься, - говорю я, не сумев подавить усталый вздох, - сейчас Вонгола совершенно не нуждается в тебе.
Я говорю это искренне, потому что уверен - это правда. Действительно, Вонгола сейчас не нуждается в таком Десятом. Потерянном, полностью разбитом, готовым окончательно сломаться в любую секунду. Но я замолкаю, не говоря больше ни слова, понимая, что банально играю с эмоциями этого мальчишки. Ну и пусть.
Савада злобно щурится, пустота в глазах начинает медленно, но исчезать. Ухмыляюсь, устраиваясь поудобнее в кресле, смотрю на мальчишку исподлобья. Надо же - оказывается, нужно было всего лишь упомянуть то, что он считает для себя особенно ценным, да еще и не в слишком позитивном ключе.
- Занзас, - его голос наконец-то перестает дрожать и я удовлетворенно киваю сам себе, - ты-то уже точно не можешь знать, что нужно моей Семье, а что - нет. Я - Десятый глава Вонголы. Я уже на протяжении нескольких лет знаю о ней все, что можно только представить себе. Знаю все ее сильные стороны, все ее маленькие тайны, слабости, секреты. Я не забываю о ней ни на минуту, в отличии от всех остальных.
Он говорит это настолько уверенным тоном, что сомневаться не приходится - он свято верит в правильность своих поступков. Растягиваю губы в ухмылке и цежу язвительным тоном:
- Значит, ты настолько втянулся в ее жизнь, что забыл о самом главном, Савада. О том, каким должен быть босс Вонголы, способный удержать ее на плаву.
Мальчишка, кажется, воспринимает это как некий сигнал к поединку. Наверное, думает о том, что я этими словами пытаюсь доказать свое превосходство над ним, хвастаюсь, пытаюсь доказать, что был бы гораздо более лучшим боссом. Он лезет в карман джинсов, вытаскивая оттуда свои перчатки, надевает их - и уже буквально через пару секунд стоит передо мной, готовый к бою.
- Хочешь попробовать отстоять свою правоту кулаками? - ухмыляюсь, глядя на какое-то слишком слабое, словно через силу вызванное Пламя. Савада кивает.
- У меня просто не осталось другого выхода доказать тебе, что я нахожусь в нормальном состоянии, - голос его снова становится более серьезным, даже уверенным.
Черт возьми, этот мальчишка - идиот.
Мне даже не приходится вставать с кресла для того, что бы отправить его в нокаут.
Потом он долго приходит в себя, садится на пол и как-то удивленно начинает рассматривать свои перчатки, будто не веря в свое маленькое, но такое неприятное поражение.
- Я же говорил, - не знаю, как сейчас звучит мой голос, но Савада вздрагивает, - ты - слишком слаб для возвращения обратно в Семью. Приходи в себя, если не хочешь, что бы тебя раздавил первый попавшийся на твоем пути мусор.
Встаю с кресла, подхожу к нему - мальчишка смотрит на меня чуть затравленным взглядом, точно так же, как пару лет назад, во время нашей первой встречи. Боится, что ли?
- Кажется, ты заигрался в мафию, - бесстрастно пожимаю плечами и направляюсь к выходу. Почему-то чувствую себя слишком измотанным, усталым, нереально хочется спать.
- А я не играю, - тихо бросает мне вслед Савада, - в тот момент, когда я стал Десятым, я окончательно выбрал ее своей жизнью, - сейчас, наверное, он пожимает плечами и сверлит мне спину серьезно-пустым взглядом, но мне наплевать на это. Поэтому я даже и не оборачиваюсь.
- Тогда тебе нужно что-то изменить в этой твоей жизни, - сил у меня не остается даже на какой-нибудь едкий смешок, - когда-то давно мафия слишком сильно повлияла на тебя, Савада Тсунаеши. Теперь нужно учиться играть и не по ее правилам.
Я знаю, что это такое - притяжение мафии, сам его чувствовал много лет назад, будучи еще "наследником Вонголы". Поэтому и прекрасно понимаю все то, что творится сейчас в мыслях у Савады, как бы он не старался этого отрицать.
Позволяю себе легко улыбнуться и выхожу из комнаты, так и не дождавшись никакого ответа.

* * *
Проходит неделя, и все это время Тсуна пытается игнорировать босса Варии. Из спальни выходит только тогда, когда абсолютно уверен в отсутствии Занзаса в ближайших метрах этак ста; однако наконец-то начинает общаться с остальными варийцами. Разговоры эти получаются слишком короткими, слишком отрывистыми и едкими - но парню, кажется, все равно. По крайней мере, из его взгляда уже практически полностью исчезает след безысходности.
С Занзасом он сталкивается совершенно случайно в коридоре. Итальянец смотрит на Саваду свысока, еле скрывая усмешку, и Тсуна не выдерживает. Выпрямляется, пытаясь не казаться даже самому себе последним слабаком, внимательно смотрит на варийца. От его былого страха, кажется, не осталось и следа.
Прямо как несколько лет назад, во время Битвы Неба.
- Я готов уйти, Занзас, - твердо произносит он, и мужчина, кажется, на мгновенье даже перестает ухмыляться, оценивающе оглядывая Саваду с ног до головы, будто ища визуальное подтверждение его слов.
- Думаешь, теперь ты вновь настолько похож на себя прежнего, что Вонгола с радостью примет тебя? - Занзас произносит это серьезным тоном, таким, каким он с этим мальчишкой редко говорит.
Тсуна кивает, незаметно пожимая плечами..
- Я уверен в этом.
Парню кажется, что Занзас сейчас поднимет его на смех, начнет вновь придираться к его словам, снова попытается вызвать своего негласного соперника на бой - но мужчина только устало машет рукой в сторону двери, словно подгоняя Саваду к выходу.
- Если ты считаешь это правильным - можешь убираться отсюда в любой момент, - в его глазах появляется какая-то насмешливая искорка при виде немного озадаченного лица Тсуны, - надеюсь, после нашего последнего разговора ты усвоил парочку простых истин.
Десятый кивает, разворачиваясь на каблуках ботинок, и бежит в противоположную сторону - туда, где находится его временная спальня. Он даже не благодарит Занзаса, не говорит ему ни слова - но босс Варии смеется себе под нос, наблюдая эту абсолютно юношескую прыть.
Все-таки этот мальчишка не изменился.
- Эй, Савада, - окликает он Десятого, и тот замирает, словно готовясь к какому-то неожиданному, не особо приятному повороту событий, - думаю, тебе вряд ли кто-то говорил об этом - но твой Хранитель уже сегодня утром был выписан из больницы и отправлен домой. Надеюсь, это тебя вдохновит на окончательное восстановление.
Впервые за последние две недели на лице у Тсуны появляется искренняя, радостная улыбка.
* * *
Когда дверь за ушедшим, возможно - навсегда, из особняка Савадой захлопывается, я только молча бессильно падаю на софу. Голова раскалывается, клонит в сон и кажется, будто эти несколько дней я занимался каким-то особо тяжелым физическим трудом. Залезаю на софу с ногами, не снимая даже ботинок, вытягиваюсь и блаженно прикрываю глаза. Мысль о том, что все наконец-то закончилось по-особенному тепло греет мне душу.
Теперь все будет в порядке. Этот Десятый более-менее пришел в себя, собрался, наконец-то, с мыслями; и уже можно не бояться, что жизнь Вонголы стремительно будет катиться под откос.
- Радуешься, да? - черт, кажется я все-таки улыбнулся, как самый настоящий идиот.
Открываю глаза и вижу стоящего у двери Сквало. Ухмыляюсь, делаю приветственный жест рукой и снова закрываю глаза.
- Естественно, - не знаю, как звучит со стороны мой голос, но мечник, кажется, весело усмехается. Слышу его шаги, чуть приглушенные толстым ковром, и через пару секунд чувствую как прогибается диван около моих ног.
Пару мгновений он молчит, наверное наслаждаясь этой спокойной, впервые за последние дни спокойной тишиной, а потом неожиданно говорит:
- А я оказался прав, Занзас, - чертова Акула ухмыляется чуть ли не до ушей, - тебе удалось привести Саваду в чувство.
- Увы, - пожимаю плечами, на каком-то интуитивном уровне ощущая гордость и уважение в голосе мечника, - мне, знаешь ли, просто надоело лицезреть в своем особняке его унылую фигуру.
Сквало ухмыляется уже как-то заговорщицки, будто зная о чем-то, о чем неведомо мне, откидывается на спинку дивана.
- Интересно узнать, почему ты вообще на это решился, - хмыкает он, - неужели решил хоть раз послушаться моих слов?
- Еще чего, - фыркаю я, вспоминая не особо приятный разговор с Савадой, - не хватало тебе еще и этим гордиться.
Мечник обиженно, но не без улыбки бормочет себе что-то под нос, а я вновь прикрываю глаза и устало ухмыляюсь. В конце концов, не говорить же мне ему о том, что я просто в какой-то момент смог понять, что же на самом деле чувствует Савада. И просто решил хоть немного помочь ему бороться с этим притяжением грязного мира мафии.
Пускай мои истинные мотивы навсегда останутся неизвестными. Так даже интереснее получается.

запись создана: 02.10.2010 в 00:06

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  [летний дождик]
Пейринг: Тсуна|Хару
Ключ: зависть.

Ещё никогда учебник математики не выглядел так устрашающе. В этой книжке собралось всё то, о чём Савада не слишком хотел или стремился узнать. Во всех ужасах математики хорошо разбирались Гокудера, Хару, Киоко и иногда даже Ямамото – последний, правда, при особой усидчивости и отсутствию шила в некоторых стратегических местах организма. Идея с шилом печалила, но мысль открыть учебник не радовала совсем.
- Ладно, математика, будем считать, сделана, - решил вслух Савада спустя два часа сосредоточенного разглядывания обложки. Вслух - потому что так это звучало более жизнеутверждающе. Предпоследний пункт из списка был заботливо вычеркнут. Оставался только один: «Поздравление для Хару».
В этот день Савада Тсунаёши окончательно убедился в том, что беда не приходит одна, а собирается в группы по два-три человека, и ещё иногда к ним присоединяется математика. В некоторые моменты будущий босс Вонголы отлично понимал Хибари: группа из двух-трёх человек и математика – это уже толпа. Такую толпу хотелось забить до смерти.
«Дорогая Хару», - спустя какое-то время эта надпись всё же появилась на листке благодаря стараниям Тсуны, рядом валялось ещё несколько скомканных бумажек. Сейчас парень очень завидовал своим Хранителям: они могли обойтись просто подарком, а вот с него Реборн потребовал торжественную речь.
Смятых бумажек становилось всё больше, а времени оставалось всё меньше. В конечном итоге Савада смог придумать что-то лучшее, чем просто «дорогая Хару» и с чистой совестью, не омрачённой даже несделанной математикой, улёгся спать.

* * *

Тсунаёши уже начал привыкать, что все праздники благодаря стараниям Реборна превращались в нечто весёлое, шумное и не слишком безопасное для его, Савады, здоровья, но отказаться или просто не пойти – ещё хуже.
Хорошая Хару – это тихая и мирная Хаару. Но такой она была только на учёбе. Радость по поводу праздника проявлялась льющей через край энергией, в огромных масштабах. Мрачный-мрачный Гокудера в каком-то ярком колпаке вручил свой подарок и ушёл искать место подальше от шумной компании и детишек. Настала очередь Тсуны:
- Дорогая Хару… - торжественно начал было Савада, но закончить ему не дали.
- Тсуна-сан! Я так рада! Ты такой… такой…
«Лучше бы я речь произнёс…», - обречённо думал мальчишка, стараясь увернуться от поцелуя в щёку и где-то в глубине души снова завидуя своим Хранителям.
Трудно всё-таки быть боссом.

запись создана: 02.10.2010 в 00:02

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  Lezolirendaeriserail
Пейринг: Скуало|Тсуна
Ключ - ждать возвращения
Время действия: близко к TYL.

1.
Цунаёши ещё раз задумчиво прокрутил в пальцах ручку и пристально посмотрел на бездумно нацарапанную на полях какого-то несомненно важного документа картинку. Будто бы карикатурный портрет одного громогласного мечника мог помочь Саваде найти ответы на одолевающие его вопросы.
Почему он так беспокоится о Скуало?
Конечно, ещё Реборн говорил, что хороший босс должен заботиться о своих подчинённых. А Цуна, несомненно, хороший. И уже года три как полноправный босс. Вот только Вария до сих пор демонстративно его не признаёт. И пусть откровенной угрозы от независимой организации убийц больше не исходит, но разного рода неприятности она доставляет регулярно, исправно скрывая их от посторонних глаз, чтобы никто не догадался о разногласиях в семье.
С каких пор Цуна стал причислять Варию к своей семье?
Помнится, на заре своего становления Десятым боссом Вонголы, Савада весьма неохотно признавал «родственниками» даже наиболее близких из своих собственных Хранителей. Со временем такое положение дел плавно менялось: Цуна узнавал всё больше имеющих непосредственное отношение к Вонголе интересных личностей и принимал их, учился искать полезных людей и незаметно впутывать их в дела мафии, а заодно расставался с мечтами, в которых ему всё-таки не приходилось становиться боссом… Но Вария всегда демонстративно держалась в стороне от этих процессов, довольная собственным статусом заслуженных отщепенцев.
Почему Цуна должен волноваться о Скуало куда дольше, чем это необходимо?
Между прочим, Супербиа совсем не обязательно непосредственно являться пред светлые очи Неба Вонголы. Вполне достаточно было бы звонка – непременно сразу по окончании возложенной на мечника миссии! – и отчёта о проделанной работе как-нибудь потом, когда накатит вдохновение. Десятый босс лично следил за таким порядком в Вонголе, обычно поручая своей деятельной Правой Руке быть тем самым «вдохновением». Вот только варийская Акула упрямо предпочитает отвечать за все свои дела лично, и его мало волнует то обстоятельство, что Цунаёши не находит себе места и всё ещё строит самые кошмарные предположения о его участи, в то время как сам Скуало, усталый и довольный, без лишней спешки возвращается домой чуть ли не с противоположного конца света.
Почему Цуна не мог лично отправиться со Скуало, тем самым оградив себя от необходимости ждать его возвращения?
Вот тут ответ предельно ясен, так как был добыт опытным путём. Так уж получается, что в присутствии босса резко снижается работоспособность его окружающих. Считается, что они начинают беспокоиться о сохранности Десятого больше, чем думать о выполнении порученных им заданий. Как ни странно, на Варию это тоже распространяется, хотя мотивы у них скорее всего собственные: например, нежелание расстраивать Занзаса, до сих пор мечтающего пристрелить Саваду лично.
Почему Цуна упрямо продолжает отправлять именно Скуало на самые опасные и невыполнимые задания, если это причиняет столько беспокойства?
Потому что Савада знает, что Супербиа вернётся. Какие бы препятствия ему не встретились на пути туда или обратно.
Но только если его будет кому ждать.

2.
Скуало где-то в глубине души был рад. Конечно, при этом внешне он был таким же шумным, бесцеремонным и независимым, как и всегда. Но он совершенно точно был по крайней мере в высшей степени доволен сложившейся ситуацией.
Такое обычно случается с людьми, которые в жизни не получали чего-то простого и естественного, а потом внезапно это обрели – и осознали, что это то самое, в чём они неосознанно нуждались так долго, чего им постоянно не хватало и с чем они решительно не готовы расстаться.
Вот Супербиа, например, никто раньше не ждал. И мелкий босс Вонголы (наверняка сам того не зная) стал первым человеком, который всерьёз за мечника беспокоился. Возможно, даже волновался, не находя себе места и не зная способов отвлечься. И каждый раз, когда Скуало, тщательно выдержав долгую дерзкую паузу, всё-таки являл его взору свою физиономию, в глазах Савады мелькало странное облегчение. «Вернулся – всё снова хорошо», – примерно такое.
В глубине души Скуало такая реакция радовала.
Но в ещё большей глубине он был доволен тем фактом, что очередной повод вернуться к Саваде тот всегда придумывал сам.

запись создана: 30.09.2010 в 00:08

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

1/22

[KHR! Festival]

1/22. Джотто|Тсуна. "А ты думал, что будет легко?"

запись создана: 04.10.2010 в 20:39

@темы: Сентябрьские однострочники

---

[KHR! Festival]

Автор:  Мэй-чан
Пейринг: Тсуна|Луссурия
Ключ: "пари"

- Скучный ты, - простонал Луссурия, развалившись на кровати Савады и уже третий час наблюдая за тем, как парень делает уроки. Тсуна на его реплики и стоны почти не реагировал, только иногда нервно дёргал плечом и вежливо просил помолчать и не мешать ему.
Луссурия откровенно скучал на этом новом задании – охранять Десятого Босса от посягательств других семей во время экзаменов, когда учиться нужно много, а совмещать учёбу и мафию трудно. Он перечитал все комиксы, что нашёл у Тсуны в тайниках и все журналы, что были у его не особо интересующейся модой мамы. Он успел заново уложить растрепавшуюся причёску и сделать аккуратный маникюр. А ещё, благодаря той же маме Савады, он узнал о Тсуне всё – даже то, что однажды маленький Тсуна выпросил у мамы платье, сказав, что девочке из соседнего дома купили шорты, а раз девочкам можно носить брюки, то мальчикам можно носить платья. Луссурия хихикал и умилялся малышу Тсуне, разглядывая детские альбомы и слушая рассказы Наны, но всё же милые и смешные рассказы закончились, Савада ушла кому-то в гости, прихватив ребятню наполнявшую дом и оставив Луссурию наедине со своей скукой.
- Ну ты же можешь сделать передышку со своими заданиями?
- Луссурия-сан, пожалуйста, мне действительно нужно заниматься.
- Я не спорю, это важно, я понимаю. Меня сюда за тем и прислали, чтобы тебе никто не мешал и всё такое, но пойми и ты меня – я заперт с тобой уже целые сутки! А ты молчишь и только строчишь что-то.
- Хорошо, - Тсуна решительно развернулся к скучающему Варийцу. – Давайте заключим пари. Вы не мешаете мне сегодня доделать работу, а я завтра всю вторую половину дня весь в вашем расположении, но я не имею в виду ничего неприличного, - быстро добавил Савада, увидев хитрую ухмылку, расползающуюся по лицу Луссурии. – Если вы не удержитесь и вновь попробуете заговорить со мной, то и завтра я буду продолжать молчать и не замечать вас. И это совсем мной нежеланно, поверьте, но я просто буду доделывать то, что не успел сегодня – ваши разговоры отвлекают меня, и я делаю ошибки, а потом долго ищу их. Согласны? – Тсуна протянул варийцу руку и улыбнулся, когда тот её пожал.
- Согласен, конечно. Всё лучше, чем ещё целый день смотреть на твою спину.
Луссурия откинулся на подушки и стал разглядывать потолок. Мелкие паутинки-трещины, тёмные, возможно жирные, пятна – всё говорило о том, что его не ремонтировали с рождения Тсуны, а значит, потолок рос вместе с ним, видел все стадии его взросления, видел все слёзы и возможно даже первые слова и шаги. Луссурия обязательно бы глубже погрузился в размышления и обязательно растрогано пустил слезу, если бы занятие не было столько скучным и однообразным. Стены у Тсуны тоже не были какими-то особенно привлекательными – стены как стены. А потому Луссурия пришёл к выводу, что единственная не статичная и хоть как-то интересующая его вещь в этой комнате – это всё та же спина Савады. Мальчишка, в чьих руках была власть над сильнейшей мафиозной семьёй, на вид был лишь хрупким подростком, с узкими и острыми плечами, влажными завитушками на загривке и выступающими позвонками, когда сутулится. Если бы у Луссурии было зрение чуть хуже, возможно он мог бы вообразить что рыжие волосы Тсуны, в свете настольной лампы похожи на костерок, словно пламя посмертной воли течёт в каждом его волоске. И если просчитывать все возможные варианты, то будь Луссурия чуть большим педофилом и любителем хрупких мальчиков, он обязательно бы плюнул на миссию и с умом воспользовался временем, проведённым наедине с мальчишкой. Но Луссурии нравились совсем другие парни, а потому выступающие лопатки Тсуны его не возбуждали.
Хотелось говорить. Спасали лишь мысли о том, как он протащит Саваду по всем магазинчиками Намимори, которые хотел посетить, но другие члены Варии не разделяли его интересов. А потому, когда Савада повернулся, чтобы сообщить, что на сегодня закончил, Луссурия победно улыбнулся. Ещё бы. Эта победа досталась ему очень непросто.

запись создана: 24.09.2010 в 19:55

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  Rinkashikika
Пейринг: Тсуна|Гокудера
Ключ - ссориться по пустякам

Солнечное утро в Италии. Для некоторых это начало обычного дня, с множеством проблем, падением в лужи, терянием кошельков...
А для некоторых... Просто катастрофа. Особенно если...
-Гокудера-кун! - в довольно среднем особняке посередине города Сан-Ремо, раздавался крик. Это собственно Гокудера просыпаться не хотел. - Гокудера-кун!!
-Да, Десятый...? - Гокудера приподнялся с кровати.
-Ты запихнул мои носки в стиральную машину? - карие глаза зло сверкнули, заранее догадываясь — Я их найти не могу — подрывник поежился.
-А вы говорили положить...Д..-есятый..? - фразу Хранитель так и не закончил. Его босс, Савада Тсунаеши, по жизни добряк, сейчас стоял... Ну, прямо... Как бы сказать... прямо как Бьякуран, у которого съели все зефирки?
-Да. Гокудера-кун. Я говорил.
-Извените Десятый! Я наверно не услышал...
-Гокудера-кун! Мы с тобой живем вместе уже полгода! Я все делаю по дому, убираю, готовлю! Хотя нет еду приносит Ямамото, но это не важно, все равно я его прошу! - Тсуна запнулся, отдышался и продолжил — Мою посуду, даю тебе нормально спать, когда ты приходишь с вечеринки!!! А ты! Что ты делаешь? Это как я и сказал вечеринки допоздна, тусовки, миссии, выпивка, секс, и все! Тебе даже лень положить носки в стиралку положить!!! О Господи, Гокудера я так не могу!!!
-Но Десятый...
-Никаких но! Я ухожу — и гордо зашагав в прихожую, хлопнув дверью, Савада Тсунаеши выскочил на улицу... Но спустя пару секунд вернулся обратно.
-Нет, Гокудера-кун! Я так просто не уйду. Ты сам постираешь мои носки сию же секунду! - Тсуна возвысился над бедным Гокудерой, который до сих пор сидел в постели.
-Но десятый. Я... - Порывник огляделся в поисках своих носков и одежды.
-Или пойдешь жить к Ямамото. - от этой фразы Гокудера вздрогнул. - Поверь, он тебе так просто спать не даст...

запись создана: 23.09.2010 в 21:45

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  lujayne
Пейринг: Джотто|Тсуна
Ключ: обман

Время действия: приблизительно 4YL!

Светит летнее солнце, по небу плывут редкие белые облака, столбик ртути в термометре, висящем у окна, почти достает до отметки 30. Легкий ветерок разгоняет духоту и дрожащее марево, и сейчас бы позвонить ребятам, прогуляться до реки и съесть по рожку с ванильным мороженым, но нет, надо сидеть и корпеть над учебниками. Потому что Реборн лютует, потому что скоро выпускные экзамены, потому что надо поступить в приличный вуз, а то как же босс мафии – и в какой-нибудь средней паршивости колледж. А такие страшные слова как интеграл, асимптота и абсцисса до сих пор стойко ассоциируются со средневековыми орудиями пыток. Тсуна в отчаянии вцепился в свои каштановые лохмы. Четвертый, черт его побери, час, седьмая кружка чая и надоело, и спать хочется так, что хоть спички в глаза вставляй, хотя ещё и трех дня нет. И голова сама опускается на удобно сложенные руки, и глаза закрываются, и накрывает как будто одеялом дрема. Тсуне снится, что они с ребятами на море, играют в волейбол, строят песочные замки, он видит их смех и счастливые улыбки, и от этого на душе становится тепло и радостно.
Просыпается Тсуна от удара кувалдой по многострадальной голове – Реборн вернулся. Уже который год этот ребенок вертит им и его жизнью так, как ему заблагорассудится, а неудачник-Тсуна все терпит, терпит и делает, что прикажут. Вот только сейчас репетитор не орет на него и не швыряется гранатами, а подозрительно тихо стоит на столе, спрятав глаза под тенью шляпы и сжав пухлые детские губы в жёсткую линию. За его спиной небо, успевшее стать золотисто-оранжевым, начинает краснеть, а у Тсуны странно начинает сосать под ложечкой.
- Что случилось?
- Девятый Вонгола умер сегодня. Удар. Завтра мы летим в Италию, послезавтра похороны, со следующей недели ты начинаешь исполнять обязанности босса, Иемитсу и я будем тебе помогать.
И голос не дрогнул даже, только показался сухим. Насколько сухим может быть голос пятилетнего малыша. А у Тсуны все перевернулось и смешалось внутри. Жалость к человеку, который играл с ним в детстве, неверие, надежда на то, что это просто глупая жестокая шутка, страх из-за того, что ему вот-вот придется управлять такой огромной и страшной махиной, и что не хочется, и не готов, и провалится же, как пить дать провалится. Но он все равно послушно идет собирать чемоданы, прощается с друзьями, садится на следующий день на самолет до Палермо, и принимает неискренние соболезнования донов на похоронах, и на первом своем собрании капо официально вступает в должность. И все это кажется просто дурным сном, который вовремя не закончился. Так хочется, чтобы все эти люди с холодными и жесткими лицами, носящие пистолеты под полами пиджаков, и вся эта роскошь невероятно хорошо охраняемого особняка, и жгучее сицилийское солнце оказались просто длинным и очень реалистичным сном. Вот только это не сон, он это понимает, и к этому придется привыкать, придется учиться справляться, а это пугает.
Год прошел почти незаметно. За это время Тсуна смирился с новым родом занятий и свыкся со многим. Его больше не пугают его собственные капо, он научился без дрожи в коленках говорить с Занзасом, он стал увереннее и научился практически сам принимать решения и осознавать последствия этих решений. Практически потому что рядом все ещё есть отец и Реборн, которые незаметно огораживают его от большинства нелегальных операций, стычек и прочего. При этом они оба не имеют не малейшего представления, зачем они это делают, а только говорят себе и друг другу, мол, на следующее задание отправим посмотреть или расскажем на днях. Поэтому самое страшное, что видит в своей жизни Тсуна – это цифры в отчетах, обозначающие количество потерь, да иногда раны своих подчиненных. И если сначала это пугало, казалось настолько неправильным и диким, что хотелось бросить все и сбежать подальше от этого, то сейчас это просто рутина. Но когда консильери решает, что пора перестать откладывать жесткое знакомство сына с окружающим миром в долгий ящик, и берет его на допрос потенциального крота, Саваде становится действительно страшно. Он смотрит на то, как его отец, человек, который менял ему пеленки, водил пару раз в кино и зоопарк, рассказывал на ночь сказки, укрывал одеялом и целовал в лоб, невозмутимо наблюдает за тем, как какого-то несчастного окунают головой в бочку с водой, пока он не начинает задыхаться, на то, как он пытается вырваться и почти смешно дрыгает ногами, и ему невыносимо хочется блевать. Когда жалкий человек, задыхающийся, со всклоченными мокрыми волосами и безумно бегающим взглядом говорит, наконец, что работал на семью Татталья, пуля пробивает его черепную коробку и выплескивает на белый кафель её содержимое. На этот же кафель десятого босса семьи Вонгола долго и мучительно рвет, сначала ужином, потом желчью. Когда и она заканчивается, отец протягивает ему стакан воды и полотенце. Хочется оттолкнуть эту руку, кричать на отца, спрашивая, за что он позволил втянуть своего сына в такое, может быть даже ударить его, но сил хватает только на то, чтобы сделать пару глотков воды, вытереть лицо полотенцем и с трудом выпрямить спину.
- Прости, сынок. Рано или поздно ты должен бы увидеть что-нибудь в этом роде.
Всего лишь ‘прости’ и понимающе сочувствующий тон. Как будто это как-то сгладит впечатление от увиденного. Отец провожает его до комнаты, хлопает по плечу и уходит. Савада достает из шкафа со стеклянной дверцей большую бутылку коллекционного коньяка, подаренную кем-то на совершеннолетие, с трудом откупоривает её, наливает половину стакана и выпивает залпом. На глазах выступают слезы, а желудок и глотку обжигает огнём. Никогда он ещё не пил в одиночку. Да и со своими Хранителями он это делал не так уж часто, только если случался особый повод. Но тогда это просто помогало веселиться, сделать что-то, о чем будет весело и стыдно вспоминать на утро. А сейчас ему просто хочется забыться и забыть увиденное сегодня, не думать о том, что такое на самом деле мафия, и сколько подобных, а может и ещё более страшных инцидентов произошло за прошедший год. И он давится горьким пойлом, так и стоя рядом с сервантом, второй, третий стакан, только чтобы быстрее почувствовать этот шум в голове, который не дает ни на чем толком сосредоточиться, который, возможно, вытеснит из головы картину пробитой головы и кровавой каши на потрескавшейся кафельной плитке. Алкоголь ударяет в голову после четвертого стакана, резко, как кувалда Реборна в тот злополучный вечер, и комната сразу начинает ползти куда-то вправо, а ноги кажутся ватными. Савада с горем пополам доходит до кровати и, не разуваясь, падает на темно-красное покрывало. Оно теперь ужасно напоминает кровь, и вот оно, кажется, даже стало жидким, и вот он уже тонет в нем, и, когда он уже готов захлебнуться, кто-то протягивает ему руку и помогает выбраться.
- Зачем же так неосторожно пить? Это не к лицу боссу.
Примо стоит рядом с ним совсем как живой, и Савада думает мельком, что вот она, белочка, но первый босс семьи Вонгола смотрится получше зеленых человечков.
- Почему? Почему на самом деле так страшно?
- Потому что после меня были те, кому плевать на защиту близких, кому хочется власти или наживы. Потому что то, что ты увидел – правда. Правда, от которой ты отгородился дубовым столом и бумагами, от которой спрятался как моллюск в раковине. Вот только от щели между створками тебе не избавится, и через эту щель всегда будет видно, что происходит вокруг, и изменить ты ничего не сможешь.
Мягкий, добрый и немного грустный голос. Вот только сожаления или поддержки, которые так сильно нужны Саваде, в нём нет ни капли. Этот голос прожигает, заставляет панику и чувство вины метаться под ребрами, вызывает дикое желание свернуться в комок.
- Но ты говорил, что моему поколению суждено вернуть все к истокам.
- А ты думал, что после того как придешь к власти все изменится само? Что если ты просто сядешь в кресло босса, будешь каждый день подписывать бумаги и читать отчеты, не видя цифрами за ними погибших людей, ты не только не испачкаешься сам, но и исправишь что-то?
Все тот же мягкий голос, не говорящий ни слова лжи, все так же бьющий молотом по мозгам. И снова Савада пытается оправдать себя, свои поступки, свою трусость и слабость, свое нежелание видеть очевидное. Он хочет спрятаться за спины людей с холодными глазами.
- Я делал то, что мне советовали отец и Реборн. Я не думал, что…
- А ты не думал, что их от этого не коробит уже? Может быть, в начале им и было страшно и мерзко, но с ними слишком много произошло. Им плевать, они делают то, что привыкли делать. И тебе уже почти плевать, потому что ты привык обманывать себя, привык думать, что если они так сказали, то верно.
И голос перестал уже быть спокойным, а стал, кажется, самим пламенем, как и фигура Примо, и вот теперь уже не кровь, а свет заполняет все.
- Хватит лгать себе, Тсуна. Ты не должен ничего менять, но ты можешь это сделать. Можешь, если вместо того, чтобы прятаться от того, что видишь, сделаешь это таким, чтобы оно перестало быть страшным.
Слова растворяются в наступающей тьме, и Тсуна проваливается в пьяное забытье. Когда он проснется и посмотрит на утреннее небо, он уже будет знать, что ему нужно сделать.

запись создана: 30.09.2010 в 13:36

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

[KHR! Festival]

Автор:  neiro-tan
Пейринг: Тсуна, стражник Вендиче
Ключ: рассказывать сказки

***
В этот осенний вечер в доме Тсунаёши все куда-то суетились, опаздывали… Савада Нана, уже одетая в длинное вечернее платье, с уложенными волосами и почти законченным макияжем, стояла у зеркала и, в спешке докрашивая глаза, спрашивала у мужа, уже полчаса как стоявшем у дверей:
-Ты точно уверен, что все будет в порядке? Я все-таки беспокоюсь за Тсуну…
Ёкимицу тяжело вздохнул и, повторяя уже в который раз заученную наизусть речь, ответил:
-Ничего страшного, что твоя подруга не сможет посидеть с мальчиком…Она же не одна на свете! Мой босс обещал прислать кого-нибудь надежного, так что не беспокойся - никто его не обидит…и вообще, хватит беспокоиться о пустяках - еще чуть-чуть, и мы опоздаем на спектакль!- за спиной Внешнего Советника прозвенел звонок и, слегка вздрогнув от неожиданности, он пошел открывать дверь, одновременно обращаясь к жене,- Вот видишь - он уже подошел, так, что поторопись…
Оборвав речь, Ёкимицу замер, так и забыв закрыть дверь. Да он понимал, что от Девятого можно ждать всего, но это все-таки было несколько…ммм…неожиданно.
«Хотя не отрицаю, он действительно, очень ответственный…»- подумал Советник, оставляя заметку в памяти, что надо более точно формулировать просьбы…

Вендиче
Когда утром в небольшой комнате в тюрьме Вендиче раздался звонок, Стражник как раз заканчивал подсчет трещин на правой стенке, так что воспринял его как манну небесную…Что не говори, но побеги здесь случаются редко…а больше развлечений руководством не предусмотрено.
-Да?
В трубке раздался голос Девятого босса Вонголы. Выслушав его просьбу, Вендиче замер. Просьба была, мягко говоря, необычной. Но так как трещины на стенах можно досчитать и завтра, Стражник согласился, все-таки иметь в должниках Девятого будет не лишним…
Единственное, что его смущало это то, что он еще никогда раньше не сидел с детьми…но вряд ли это будет сложнее, чем справиться с тюрьмой, полной опасными преступниками. Ведь правда?

***
-Дорогой, ты точно уверен, что Вендиче-сану можно доверять? Мне он показался немного подозрительным…
Мужчина тяжело вздохнул, плавно перестраивая взятую напрокат машину, и мрачно улыбнулся:
-Не беспокойся, по крайней мере, с ним Тсуна никуда не убежит…

Тсуна
Когда родители ушли, Тсуна с любопытством уставился на новую няньку. Высокий, закутанный в черный плащ мужчина совсем не походил на мамину подругу, и в сознании мальчика зародилась робкая надежда, что сегодня, возможно, его не будут одевать в розовые платья и заплетать косички…
Тсуна пристально рассматривал гостя - его высокую шляпу, как в книжке, что читала мама, кажется, это называется цилиндр, повязанный на шее белоснежный шарф, такие же белые перчатки, блестящие пуговицы и замотанное бинтами лицо.
Что-то в нем было странным.
Тсуна в свои пять лет смотрел много фильмов, так, что подозрительно поинтересовался:
-Дядя, а вы мумия?

Вендиче
Когда Вендиче шел к дому Савады, он был уверен, что справиться. Когда он прощался с родителями маленького Вонголы, его вера была все так же крепка, и, казалось, ее не поколеблет ничто - ни изучающий взгляд малыша, ни полное незнание о чем говорить с пятилетним ребенком…Но вопрос Тсуны, заданный тем самым тоном, которым сам Вендиче разговаривал с особо опасными преступниками, в сочетании с абсолютно невинным взглядом поставил мужчину в тупик.
-Неет… - растеряно пробормотал Стражник.
-Тогда вы, наверное, болеете?
-Неет…
-Упали с лестницы?
-Нет, я не падал ни с лестницы, ни с дерева, и с порога тоже,- предупреждая вопросы, ответил Вендиче.
Но Тсуна не собирался сдаваться:
-Значит, с велосипеда?
-Я не езжу на велосипеде.
-Бедный,- в голосе мальчика послышалось искреннее сочувствие,- Тебе тоже мама не разрешает?
«Кажется, я начинаю понимать, почему никто кроме меня не согласился на это задание…»

Тсуна
Когда няня сказал, что он не мумия, Тсуна обрадовался, так как он, если честно сказать, их побаивался. Сильно.
Но узнать, почему он прячет лицо под бинтами нужно.
Когда дядечка сказал, что он не ездит на велосипеде, Тсуне стало его жалко. Оказывается, что он такой не один - мама не давала ему кататься во дворе с ребятами, говоря, что это опасно и можно пораниться…Интересно, а няню тоже одевали в платья?
Но прежде, чем Тсуна задал наболевший вопрос, мужчина сказал:
-Эти бинты для того, что бы никто не знал, как я выгляжу. Это…одно из требований на моей…работе.
Тсуна был не глупым мальчиком и, быстро сложил два и два, радостно вцепился в рваный плащ и прокричал:
-Я понял, я понял! Ты - Бэтмэн!
Няня почему-то тяжело вздохнул (наверное, потому что его секрет раскрыли!), и как-то обреченно подтвердил:
-Да, я - Бэтмэн.

Вендиче
Сейчас он, Страж закона мира мафии, был готов подтвердить все, что угодно, лишь бы маленький Вонгола отцепился от его плаща и перестал пытаться оторвать от него кусочки.
На часах было всего пол восьмого, а Вендиче уже был готов разрешить Тсуне размотать бинты и посмотреть на лицо «настоящего Бэтмэна»…
С ухода четы Савада прошло полчаса.
Впереди оставались три.
А мальчик не собирался останавливаться на достигнутом - добившись признания, он принялся играть в скалолаза, почему-то используя в роли скалы многострадальный плащ мужчины. Внезапно Стражник осознал, что надо что-то срочно придумать, чем занять малыша, иначе грозному Вендиче грозила участь быть разорванным на сувениры…
И вдруг в его голове забрезжила спасительная мысль:
-А хочешь, я расскажу тебе сказку?

Тсуна
Новая няня нравилась Тсуне больше маминой подруги, тети Маю,- на нем можно было висеть, дергать за бинты, примерять снятую с него шляпу, забираться на плечи…И он не начинал кричать и ругаться, как это делала она, не гнал его спать и, что самое главное, не пытался завязать ему косички.
Внезапно, отцепив его с ноги и посадив на колени, дядя-няня спросил:
-Может рассказать тебе сказку?
Сказки Тсуна любил - мама часто читала их ему перед сном - про Золушку, про Хансель и Гретель, про рыцарей и принцесс, про ёкаев и духов, богинь и демонов, про хитрых лисиц и добрых волшебниках…Тсунаёши нравилось представлять себя на месте храброго героя, который бесстрашно побеждает врагов, разоблачает обманщиков и, в конце концов, жениться на тихой и кроткой принцессе…На месте принцессы он всегда представлял девочку, которую он однажды видел на улице, кажется, ее звали Киоко…
Так, что, услышав вопрос няни, Тсуна радостно запрыгал на его коленях, повторяя:
-Хочу сказку! Сказку!
И старался незаметно оторвать пуговицу…на память…
Вендиче
Предложив рассказать сказку, Стражник явно погорячился, ибо, если хорошо подумать, то он не знал ни одной. Ну не досье же на преступников читать пятилетнему мальчишке! (это было единственное, что он достаточно хорошо помнил, не считая свода законов мафии, что тоже не вариант). Но, смотря на прыгающего мальчика, смотрящего на него огромными золотистыми глазами, мужчина понимал, что обратно пути нет.
-Итак, далеко-далеко…в некотором царстве-государстве жил-был мальчик и был он…ммм…- Вендиче крепко задумался, кем мог быть мальчик в сказке, получив за это довольно ощутимый пинок по коленке и требование продолжать.- И был он…будущим боссом мафии!
-А что делает босс мафии? Он хороший?
-Ну, как тебе сказать…- уже в который раз простые вопросы ребенка ставили Стражника в тупик,- бывают разные, и хорошие, и плохие…но наш хороший!
Итак, государство, в котором правил босс, называлось…называлось…Вонгола!.. почему? да просто так! И правил босс справедливо, почти законно, поэтому его люди жили счастливо и…каждый день ели шоколад! Что, ты не любишь шоколад? А мороженное? Тогда они ели мороженное. Но не все было мирно в этой прекрасной стране - жителям приходилось постоянно сражаться с несогла…с чудовищами, мечтающими уничтожить государство Вонгола! Но это было не все! Другой босс, злой и коварный… - воображение Стражника подсказывало, что мог бы сделать «злой и коварный чужой босс» (у него таких полтюрьмы), но почему-то был уверен, что мальчику об этом знать рано, так что стоило поскорее придумать что-то другое.
-Он совершил ужасное…
Многозначительная пауза.
-Украл принцессу?- Тсуна в нетерпении предлагает свой вариант.
«Спасибо тебе, мальчик!».
-Да, ты прав! Он украл добрую, милую и очень красивую принцессу...
-Киоко?
-Да, он посмел украсть именно ее! Но наследник не собирался спускать это ему с рук - он собрал рыцарей Вонголы и, вооружившись волшебным оружием, пошел штурмовать цитадель Врага! Они храбро сражались, побеждая чудовищ, злых волшебников, полицию и остальных естественных врагов мафии. И вот, у самых ворот неприступной крепости, где высокой башне томится принцесса, которой злодей жестоко запрещает есть пирожные, наследник босса вступил в схватку с ним в схватку. И, победив врага в жестоком сражении, он запер его в темницу Вендиче, а сам, вызволив Киоко, вместе с ней ел пирожные и конфеты…А народ Вонголы радовался и прославлял наследника Тсуну!
А потом пройдут года, наследник вырастет и станет самым великим боссом мафии… - Стражник задумался и, так ничего и не придумав, закончил:
-Конец!
Но никто ему не ответил.
Стражник удивился необычной тишине царившей в комнате. За последние два с половиной часа он уже успел не только отвыкнуть от нее, но уже даже соскучиться…
Опустив взгляд вниз, Вендиче обнаружил, что неугомонный Вонгола уже спит, свернувшись калачиком на его коленях и смешно причмокивая во сне губами…На секунду мужчина даже почувствовал что-то вроде умиления…до тех пор, пока не заметил оторванную пуговицу, которую мальчишка крепко сжимал в руке. Осторожно подняв почти невесомое тельце( не дай Бог проснется! придумывать еще одну сказку у него не хватит сил), Стражник Вендиче понес Тсуну наверх, где, уложив его на кровать и укрыв одеялом, наконец-то перевел дух. Да, справиться с пятилетним малышом оказалось посложнее, чем управляться с тюрьмой для особо опасных мафиози.
А потом было прощание с вернувшимися из театра Советником и его женой, вежливая ложь, что все было хорошо и Тсуна ну совсем не доставил ему проблем…
-Да-да, не стоит благодарностей…
Быстро надев ботинки, Стражник Вендиче бросил через плечо:
-Прощайте,- и исчезнул в теплой осенней ночи. Ну и пусть, что это скорее было похоже на позорное бегство, чем на торжественный уход хранителя Законов Мафии…пусть. Сейчас Стражник мог думать только о прекрасной тишине тюрьмы и о недосчитанных трещинах на правой от окна стене…

***
Савада Нана тихо вошла в комнату сына. Подойдя к кровати, на которой, завернувшись в кокон из одеяла, спал Тсуна, и слега улыбнулась, слушая его шепот:
-Дядя-няня, расскажите еще сказку…

запись создана: 21.09.2010 в 20:22

@темы: Сентябрьский фестиваль имени Савады Тсунаеши

---

Для вопросов и предложений

[KHR! Festival]

Пустоголовый админ совсем об этом забыл~
Так, если есть какие то вопросы или предложения - пишем сюда)

запись создана: 12.09.2010 в 15:15

@темы: административное