Работа №1

[khr-festival]

Название: Пленение ягнят
Автор:***
Персонажи:Ламбо, Занзас - основа. Мелькает Реборн
Жанр: попахивает экшном
Рейтинг:PG
Дисклеймер: Все в жизни получают тяжелый урок - даже от союзников.
Авторские примечания: На жестокость потянуло

Фанфик был написан на Ноборьский фестиваль именни занзаса

Тихий. Совсем тихий стон. Ну почему всегда он попадается там, где вообще не следовало появляться? А он тут как тут. Нет, Ламбо всегда понимал, насколько жизнь любит устроить ему горькую длянкус привкусом стали во рту… Как сейчас. Вкус и цвет крови никогда не привлекал Бовино – скорее отпугивал. Паника. Трусость. Страх. Да, он был самым жалким трусом! А что такого в том, чтобы боятся страшных и опасных вещей, полностью ему неподвластных? Ничего! Правда, слишком многие так не считали…
Он попал в руки Варии, как раз в тот момент, когда позорно бежал. В тот миг, когда его базуку сломали, когда гранаты вместе с запасами пуль кончились…Когда пламя уже не желало появляться, мотивируя опасным жизненным состоянием Хранителя… Ламбо не выдержал. Глотая слезы, он воспользовался мигом и сбежал от противника, тихо благодаря все на свете, что не полез на это задание вместе с Ин-Пин. Хотя тут скорее стоит учесть нерешительность Савады и решение Реборна… Но не важно. Мало того, что рука ужасно болела из-за ранения, нанесенного ему в спину, так еще здесь, в резиденции Варии его еще и избили.
Всхлип. Дурацкая жизнь, полная боли и неудач! Вот почему одному ему, Ламбо, не дают пожить тихо, спокойно и рядом с теми, кто разделяет желание жить и не тужить, как говорится? Потому что он сам согласится! Бовино слишком любил Тсуну, слишком любил всех Хранителей, слишком дорожил ими, чтобы остаться в стороне, когда им грозила беда. Быть хоть как-то полезным! Но вот природная трусость явно мешала подростку в этом чистосердечном порыве… На глазах невольно напрашивались слезы, которые Ламбо уже надоело глотать. Соленые и горячие капли потекли по щекам, оставляя едва заметных мокрый след, сверкающий в свете неярких тусклых ламп. Ему было лишь пятнадцать, хотя в свое время все Десятое поколение как раз и начало свое восхождение примерно с такого возраста. Даже чуть раньше…
Раздался неприятных, громкий скрип открываемой железной двери. Ламбо зажмурился. Он ненавидел этот звук. Мало того, что неприятный, так еще за ним всегда следовало одно: боль. Несмотря ни на что – его начинали избивать. Нет, Хранитель Грозы понимал: война и все такое. Предательства не прощаются. Даже Вонголе. Было очень трудно подавить очередной стон и всхлип, но мальчишка сдержался. В неожиданной тишине раздался резкий, едва слышный голос, полный презрений.
-За тобой завтра придут, мусор.
Занзас. Босс Варии собственной персоной! Всего раз Ламбо видел его за все свое время пребывания в «гостях», когда только-только офицеры личного отряда Девятого притащили его в резиденцию. Острый, такой холодный взгляд, способный увидеть душу с одного мига, еще тогда немало напугал Бовино, а сейчас… Сейчас, он внушал не только страх – панику. Зачем, зачем этот человек пришел к нему сюда, в этот не очень приветливый подвальчик? Это, конечно, не правда. Весьма милая комнатка, довольно мило и уютно устроена…с одним «вау» - Ламбо был закован в цепи, припаянные к стене. Радушно и просто, в самом деле! Нервный смешок все же вырвался из губ заключенного. За что получил внимательный пристальный взгляд.
-Смешно? – Ламбо сглотнул, понимая, что сделал ошибку. Нервы в последнее время не выдерживали, заставляя метаться и реагировать через чур сильно на обыкновенные поступки, даже пусть они ранее и казались чуть пугающими, сейчас… Жутко! Лучше бы пришел тот офицер, вечно орущий. Такой громкий голос… Скуало, вроде, имя ему было. Если голова еще способна что-то выудить из закоулков памяти, которая сейчас явно не хотела ничего показывать дрожащему от страха юноше.
Он пропустил момент удара, направленного в лицо. Разбита губа, в который уже раз? Но Ламбо не заметил, чувствуя новую боль от дальнейших ударов. Пинков не было, как и унижающих ударов, словно гордость все же была для них превыше всего… И единственное, о чем сейчас мальчик думал – лишь о боли и жгучих ссадинах с синяками, появляющихся на его теле. Слезы не удержались внутри и хлынули из глаз, смешиваясь с кровью, вновь появившейся на лице. Последний удар и его приподняли за волосы, смотря прямо в лицо: в разбитое и помятое от избиение, мокрое от слез . Сейчас вряд ли Бовино представлялся чем-то таким мужественным и непоколебимым, скорее жалким и плаксой… И единственное, о чем был способен мечтать Хранитель – чтобы Тсуна поскорее забрал его от сюда. Это слишком…
-Мусор
Куда же без этой фразы, которая почему-то крепко-накрепко въелась сознание. Только спорить против этого Ламбо не желал и не хотел. Не потому что, думал иначе, как раз наоборот. Сейчас, нет, в такие моменты, когда он испытывал жалость к самому себе, становилось тошно. Он всегда бежал, если была возможность, если рядом, кроме него самого не было. Это нормально, но так противно. Ламбо хотел жить, он больше всего хотел жить и улыбаться, наслаждаясь приятными и пусть даже не очень приятными моментами в жизни!
А Занзас же как раз давил, не позволяя забыть об этом унижении. Твердо, непоколебимо, пока пленник не потерял сознания, был на грани этого. Опустив темные волосы, босс Варии фыркнул, направляясь обратно к двери. К сожалению, некоторую работу ему приходится выполнять лично только из-за того, что всякие бездари нормально выполнить ее не могут! Но ничего, за это всем достанется отдельно, а пока…
-Это было обязательно, делать лично? – Тихо заметил чей-то голос. Босс бросил взгляд в конец коридора, где находился тупик из этого крыла особняка. Темный костюм, шляпа и зеленый хамелеон. Реборн даже в виде подростка мало отличался от взрослого мужчины, словно взрослел совсем не по годам, а по знания, что вмещались в эту голову. Занзас промолчал, лишь чуть нахмурившись. Что привело Аркобалено к нему, когда должен был сейчас, после долгого отсутствия, направляться в резиденцию Вонголы? Война только началась…
-Тебя это не должно волновать.
По тону было слышно, что Занзас был совсем не в настроении объясняться и даже просто разговаривать. Сам факт, что он должен мучатся с пленником, выводил его из себя. Хотелось лишь одного: найти стакан, бутылку виски и спокойно уединится в кабинете, с чертовыми докладами от офицеров. Но особенно хотелось выпить. Как раз новый коньяк, неожиданно подаренный Девятым, стоял в него и…
-Ошибаешься.
Мужчина фыркнул, уже готовый высказать все, но.. . замер. Глаза проклятого ребенка не грозили или предвещали о чем-то, а просто смотрели. Уверенный черные глаза… С минуты так Занзас смотрел в них, а потом без лишних слов и действия направился прочь, оставив Реборна без ответа. Уважал ли он этого киллера? Вполне. Но вот обсуждать с кем-то личные решения и действия Занзас был не намерен…
Впереди была еще долгая ночь.